Когда бывший директор ЦРУ Роберт Гейтс стал в конце 2006 года министром обороны, генералы заняли посты директора ЦРУ, замминистра обороны, заместителя последнего по разведке, координатора контртеррористических операций в Госдепартаменте и начальника отдела тайных операций ЦРУ – прежде эти посты всегда занимали гражданские лица. Вскоре отставной адмирал Майк Макконнел сменил Негропонте на посту директора Национальной разведки.

Пентагону принадлежали либо арендовались им 75 % федеральных зданий209. Он же управлял обширной сетью военных баз за рубежом, число которых колеблется от 700 до более чем 1 тысячи. Они размещены в 130 странах на всех континентах, кроме Антарктиды. На территории самих США таких баз – 6 тысяч. В докладе Пентагона о сети военных баз за 2008 финансовый год говорилось: «Министерство обороны остается крупнейшим землевладельцем на планете. Ему принадлежит более 545 700 объектов недвижимости, расположенных в более чем 5400 точках на площади приблизительно 12 миллионов гектаров»210. 13 оперативно-тактических соединений кораблей патрулировали моря и океаны. Американский институт предпринимательства призывал превратить базы за рубежом в систему «приграничных фортов», в которых бы размещалась «глобальная кавалерия», бойцы которой, «подобно кавалеристам времен Дикого Запада… были бы сразу и солдатами, и полицейскими»211.

Дуглас Фейт так объяснял новую военную доктрину комитету палаты представителей по вопросам вооруженных сил: «Мы проводим наиболее глубокую реструктуризацию американских вооруженных сил с 1953 года. Они должны… стать более гибкими и иметь возможность развернуть широкомасштабную операцию в любом уголке мира, где понадобится». По его мнению, 11 сентября показало, что текущая доктрина устарела. «Большая часть нынешней доктрины, – утверждал он, – по-прежнему отражает менталитет и реалии холодной войны: силы быстрого развертывания являются, по сути, оборонительными подразделениями, задача которых сводится к ведению боев неподалеку от места дислокации». Сегодня же от них требуется вести войну «на театрах военных действий, удаленных от баз». «Уроки последних 15 лет, – объяснял он, – показывают, что от нас требуется вести операции в самых неожиданных местах… Нашей целью является создание таких сил быстрого развертывания, которые могли бы оказываться в точке назначения как можно скорее». Это требовало пересмотра нынешней схемы базирования войск. Он приводил такой пример: «Проект нашей новой доктрины в Европе включает создание более легких и маневренных сухопутных войск, а ведущая роль отводится авиации и флоту, совершенствованию подготовки войск и усилению подразделений спецназа. Все это позволит быстрее проводить развертывание наших сил на Ближнем Востоке и в других “горячих точках”»212.

США стали не только мировым жандармом, но и крупнейшим в мире поставщиком оружия. Они часто подогревали конфликты, в которые вмешивались «по гуманитарным причинам». В 2008 году они заключили контрактов на 37,8 миллиарда долларов – 68 % всех мировых продаж. На втором месте шла Италия – 3,7 миллиарда. Примерно половина проданного оружия общей стоимостью в 30 миллиардов долларов шла в развивающиеся страны. 79 % этого оружия произведено в США214.

Точнее всего урон, нанесенный американской демократии катастрофической войной Буша с терроризмом, охарактеризовал не кто иной, как Збигнев Бжезинский. Он хорошо разбирался в подобных делах, поскольку во время холодной войны сам разжигал страх перед СССР. В марте 2007 года он писал, что так называемая война с терроризмом, в рамках которой намеренно «культивировались страхи», оказала «роковое влияние на американскую демократию, американский дух и позиции США в мире». Урон был «неизмеримо большим», чем нанесенный в результате самих терактов 11 сентября. Бжезинского тревожило, что правительство использовало воцарившийся в обществе страх для оправдания войны с Ираном. Он сравнивал «пять лет практически постоянного промывания мозгов на почве терроризма» в США с «гораздо более спокойной реакцией» других жертв террора, например Англии, Испании, Италии, ФРГ, Японии. Он открыто высмеивал доводы Буша в оправдание войны в Ираке, называя абсурдом заявления о том, что ее следует вести потому, что в противном случае «Аль-Каида» пересечет Атлантику и продолжит боевые действия на территории США. В разжигании страхов Буша поддерживали «предприниматели… эксперты по терроризму, чьей задачей было убедить общество в том, что оно столкнулось с новой угрозой. Главное – представить убедительные сценарии еще более ужасных актов насилия». В результате «Америка стала патологически неуверенной в себе». В доказательство своих слов он привел разработанный конгрессом и постоянно растущий список находящихся в США потенциальных целей для террористов. Он также назвал безумием повсеместные «проверки безопасности», «электронные рекламные щиты, призывающие автомобилистов “сообщать о подозрительных действиях”» (о водителях в тюрбанах?) и фильмы с «бородатыми террористами в качестве главных негодяев», из которых «становится понятно, что в действиях террористов не понятно ничего, кроме того, что они представляют все большую и большую угрозу для жизни американцев». «Теле– и киноиндустрия создали стереотипный образ араба, – сожалел Бжезинский. – Их действия напоминают антисемитскую кампанию в нацистской Германии», провоцируя агрессию в отношении американцев арабского происхождения.

Он указал на грубейшие нарушения правительством Буша гражданских свобод в Америке и тот ущерб, который война с терроризмом нанесла международному престижу США. «Мусульмане, – писал Бжезинский, – проводят прямую параллель между жестоким обращением американских солдат с мирными иракцами и аналогичным поведением израильтян в отношении палестинцев. Это вызывает враждебность к США в целом». Он отметил, что проведенный недавно BBC опрос 28 тысяч человек в 27 странах показал, что жители планеты считают Израиль, Иран и США государствами, оказывающими «наиболее негативное влияние на события в мире». «Увы, но теперь это – новая ось зла!» – подвел итог Бжезинский.

И после этого задал вопрос: «Кто из американских лидеров наконец решится сказать: “Хватит истерии, прекратите паранойю!”» – и призвал, даже перед лицом террористической угрозы, которую нельзя отрицать, сохранять здравомыслие». «Нам нельзя забывать о наших традициях», – сказал он215. Бжезинский постоянно подчеркивал, что терроризм является тактикой, а не идеологией. А объявлять войну тактике бессмысленно.

Тем временем, прикрываясь идеологической завесой рыночного капитализма, самые богатые американцы продолжали разграбление национального достояния. Буш и Чейни делали все, чтобы облегчить им задачу, и прекрасно осознавали последствия своих действий. Незадолго до президентских выборов 2000 года Буш пошутил в разговоре с одним из своих богатых сторонников: «Вы впечатляющая компания – те, у кого много денег, и те, у кого их еще больше. Некоторые люди называют вас элитой. Я же называю вас своим электоратом»216.

Уже через несколько месяцев после вступления в должность Буш подписал закон о снижении налогов на самых богатых американцев. В 2002 и 2003 годах они были снижены вновь. В то же время федеральные расходы постоянно росли, за один лишь его первый срок увеличившись на 17 %. За оба срока Клинтона эта цифра составила лишь 11 %. К 2004 году Буш превратил положительное сальдо американского бюджета в 128 миллиардов долларов в дефицит, равный 413 миллиардам. По словам New York Times, эпоха Буша стала для Уолл-стрит новым Позолоченным веком [157] . Газета писала, что банкиры отмечают полученные ими непристойно большие льготы, закатывая банкеты стоимостью в десятки тысяч долларов каждый217. Счетная палата сообщала, что с 1998 по 2005 год две трети американских корпораций, капитал четверти из которых превышал 250 миллионов долларов, не заплатили со своих доходов ни цента налогов218. В 2005 году 44,3 % всего национального дохода было сосредоточено в руках 10 % самых богатых американцев. Это было даже больше, чем 43,8 % в 1929 году, и гораздо больше, чем 32,6 % в 1975-м219. В 2005 году 3 миллиона самых богатых граждан США имели столько же, сколько 166 миллионов бедняков, составляющих более половины всего населения страны220. Число американских миллиардеров возросло с 13 в 1985 году до 450 в 2008-м. А миллионерами за один 2005 год стали 227 тысяч человек. Зарплата же рабочих едва поспевала за инфляцией, а 36 миллионов человек и вовсе оказались за чертой бедности. Почти все сверхприбыли шли в карман 10 % богатейших американцев, и большая часть оказывалась в руках у 0,1 %. В 2006 году каждый из топ-менеджеров 25 крупнейших американских хедж-фондов нажил в среднем 570 миллионов долларов221. В 2007-м эта сумма взлетела до 900 миллионов долларов222.

Международная организация труда (МОТ) сообщала, что с 2003 по 2007 год реальный доход исполнительных директоров компаний вырос на 45 %, в то время как у рядовых управленцев он поднялся на 15, а у рабочих – всего на 3 %. В 2003 году исполнительные директора 15 крупнейших фирм США получали в 300 раз больше, чем средний американский рабочий, а в 2007-м – уже в 500 раз223.

Буш уменьшил максимальные налоги на прибыль с капиталов, большая часть которой шла с бирж и от дивидендов. В среднем такие налоги снизились с 39,6 до 15 %. Самым высоким был налог на богатство в размере 36 %, что не идет ни в какое сравнение с 91 % во времена Эйзенхауэра. А представляя свои доходы как прибыль с капитала, они и вовсе стали платить в среднем 17 %. Дело дошло до того, что некоторые миллиардеры, включая Билла Гейтса и Уоррена Баффетта, осудили «вопиющее неравенство». Баффетт, третий по богатству человек в мире, отмечал, что платит налог в размере 17,7 %, тогда как его секретарше приходится платить 30 %224. Налог на недвижимость, который платили лишь 2 % самых богатых американцев, тоже был снижен.