— Хорошо, если бы все вы взялись за руки… — предложил викарий, и одноклассницы Дженни послушно соединили руки. Руководительница школьного хора деликатно встала перед алтарем и кивнула органисту. За длинной нотой последовали вступительные аккорды к гимну «О, благодать». Девочки знали его назубок. Месяца два назад они выучили его для школьного концерта. Какие эмоции испытывали их родители, глядя на них? Тошнотворный страх при мысли, что в рядах поющих могла отсутствовать их дочь? Возносили втайне благодарность, что этого не произошло? Кто мог упрекнуть их за это?

Под продолжающееся пение Викерс и Вэлери увели Шефердов, прежде чем все остальные успели хотя бы шевельнуться. Я поймала себя на мысли о том, кому именно должна была помочь эта служба. Шеферды удалились такими же потрясенными и павшими духом, как и пришли.

Меня потянули за рукав, и оказалось, что маленькие старые дамы хотят сбежать, поэтому я поднялась, чтобы мы все втроем смогли ускользнуть. Великолепный план, но его осуществлению воспрепятствовали два обстоятельства. Первое: мое колено отказало почти сразу же, как только я попыталась наступить на эту ногу, и кончилось тем, что я прислонилась к колонне, дожидаясь, пока мир перестанет вращаться. Второе: Джефф ждал своего шанса и кинулся ко мне.

— Привет, — пробормотал он, подходя слишком близко. Я почувствовала себя слабейшим животным в стаде, беззащитным и уязвимым; он словно понял это. Слишком пылко обнял меня. При нажиме на руку боль стрельнула в плечо и шею, и я тихонько ахнула. Джефф оценивающе посмотрел на меня сверху вниз. — Переволновалась, да? Все эти переживания?

— Ничего, — проскрежетала я, отрываясь от колонны и направляясь к двери. Однако к этому моменту каждым вторым из присутствующих завладела та же мысль, поэтому мне пришлось стоять и ждать, пока толпа с мучительной медлительностью просочится в двойные двери, как скот на рынке. Джефф, конечно, пошел за мной и встал у меня за спиной так близко, что я чувствовала его дыхание на своей шее. Я втиснулась в несуществующую брешь, расталкивая людей, чтобы увеличить расстояние между нами.

— Думаю, тебе нужно выпить, — сказал он мне на ухо, тоже протиснувшись вперед. Я ничего не выиграла. — Решайся. Найдем хорошее местечко.

— Нет, спасибо. Я возвращаюсь домой.

Колено болело, и меня тошнило. Даже если бы я захотела поехать куда-нибудь выпить, даже при том в высшей степени маловероятном условии, что я могла решиться на выпивку с Джеффом, я не чувствовала в себе сил для этого. В следующую минуту я едва не подпрыгнула, когда две тяжелые ладони опустились мне на плечи и принялись разминать их. Он словно нарочно жал на те места, которые причиняли мне особенно сильную боль, и я, присев, вырвалась и повернулась к Джеффу, защищая рукой плечо, если он вдруг вздумает повторить свои действия.

— Джефф, Бога ради!

— Ты напряжена, — прошептал он, — успокойся.

— Перестань меня травмировать!

Он поднял руки.

— Хорошо, сдаюсь. А в чем дело? Ты ушибла спину?

— Да ничего, — сказала я, заметив, что окружающие начали странно на нас посматривать, — проехали.

Мы уже были у дверей. Тяжелые капли, падавшие на дорожку перед крыльцом, напомнили мне о зонтике. Я пробралась к стойке, где оставила его, и обнаружила стойку для зонтов пустой. Кто-то уже забрал мой зонт. Я стояла, тупо глядя на то место, где он должен был находиться, пока мимо меня с раздраженным возгласом не протолкнулся мужчина.

— Нет зонтика? — В голосе Джеффа звучало сочувствие. — Далеко до твоей машины?

— Она дома, — необдуманно брякнула я. Долго же мне придется идти, учитывая все более немевшую ногу и проливной дождь, не собиравшийся заканчиваться. Лужи, образовавшиеся до этого на тротуарах, теперь уже превратились в озера.

— Ты не можешь идти в этом пешком, — твердо сказал Джефф, беря меня за руку и отводя в сторону. — Давай я тебя подвезу.

Я только собралась ответить отказом, как увидела Блейка, который приближался к нам с озабоченным видом. Обстоятельства для нашей новой встречи оказались самыми неподходящими.

— Вы хромаете, — заявил он без предисловий. — Что случилось?

— Я зацепилась каблуком и упала с лестницы.

На лице Блейка отразилось недоверие. Не успел он сказать что-нибудь еще, как Джефф встрял:

— Сара, я действительно считаю, что нам нужно идти.

Интонации у него были начальственные и собственнические, и Блейк сердито на него посмотрел:

— Как, вы сказали, вас зовут?

— Я не говорил. Джефф Тернбулл.

Он протянул руку, и Блейк коротко пожал ее, представившись по всей форме и без энтузиазма.

— Я не видел вас в школе.

— Со мной беседовала одна из ваших коллег. Милая девушка.

Говорил Джефф спокойно, но пристукивал одной ногой, и я поняла, что, несмотря на ее внешнее спокойствие, он напряжен.

Покончив с формальностями, оба они уставились друг на друга с неприкрытой враждебностью. Тупик.

Я повернулась к Джеффу:

— Знаешь, если тебя не очень затруднит, может, подвезешь меня, я буду благодарна. Где, ты сказал, твоя машина?

— За углом, но ты подожди здесь. Я не хочу, чтобы ты промокла. Я подгоню машину.