Видимо, Призрак невинно-убиенной Анхелины Томпсон, так и не найдя покоя и приюта, всё бродит по городку и его окрестностям, да и вмешивается, ни у кого не спрашивая на то разрешения, в дела любовные.

Когда, например, мужчина неискренен, или же намерения имеет нечестные и сугубо меркантильные, то тут же раздаётся негромкий хлопок, и виновник впадает в самый натуральный летаргический сон. Нет, не навсегда, каждый раз по-разному, видимо, в зависимости от степени вышеозначенной нечестности. Кто-то десять-пятнадцать минут спит, а кто-то и полтора месяца.

Ну, и с женщинами-девушками, которые принимают жёлтую розу без должных на то оснований, то есть, без настоящей и искренней любви, происходит то же самое.

Бывает, но, правда, достаточно редко, что засыпают оба — и незадачливый жених, и его потенциальная невеста. Одна брачующаяся пара целых полгода проспала. Потом несостоявшиеся супруги — почти одновременно, с разницей в несколько часов — проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, рассмеялись по-доброму и стали закадычными друзьями.

А ещё иногда происходит следующий природный казус: девушка втыкает в волосы жёлтую розу, принесённую кавалером-ухажёром, и в это время над нашим Сан-Анхелино неожиданно загорается-вспыхивает яркая многоцветная радуга. Это означает, по уверению знающих людей, что всё хорошо, и Святая Анхелина благословляет — на долгие-долгие годы — этот конкретный брак…

В семнадцать сорок пять они, предварительно вызвав по коротковолновой рации хозяина виллы такси, а также сердечно распрощавшись с доном Луисом и его молоденькой подружкой, покинули «Чёрную кошку».

— И где же наша машина? — недовольно поморщился Максим. — Похоже, что дисциплинированность и скрупулёзность не входят в расширенный перечень достоинств местных жителей. Время-то идёт. А мне ещё надо будет подняться в свой номер, чтобы переодеться в костюм Зорро…. Комиссар, а почему ты такой задумчивый, словно бы стукнутый из-за угла пыльным мешком?

— М-м-м…

— «Легенда о жёлтой розе» произвела на тебя такое неизгладимое впечатление?

— Произвела, конечно, — вяло передёрнул плечами Мегре. — А ещё этот непонятный намёк сеньора Романо, мол: — «Вам, друзья, она будет интересной. Ну, и полезной, конечно…». В чём тут — мифическая полезность? Бред какой-то…. Но есть у меня и ещё один вопрос. Причём, достаточно важный…. Помнишь, Путник, молодых людей плотного телосложения, которых мы с тобой видели в аэропорту Сан-Анхелино? Ну, которые были одеты в одинаковые бежевые шорты, тёмно-зелёные футболки и со светлыми бейсболками на головах?

— Помню, не вопрос. Они сейчас «работают» под «королевских мушкетёров». Сотрудники частного охранного агентства, надо думать.

— Полностью согласен с тобой, молодой коллега…. Но, ведь, там была и вторая приметная группа — более двадцати пяти подтянутых и низкорослых девиц…. Они-то куда подевались?

— Никуда. В том плане, что так и шастают — и тут, и там. В образе классических ведьм. Вон, полюбуйся, — махнул рукой Макс. — Легки, что называется, на помине…

К ним, приветливо и глумливо улыбаясь, направлялись две низенькие ведьмочки — темнолицые, морщинистые, с седыми взлохмаченными волосами и длинными уродливыми носами, щедро утыканными ярко-лиловыми и тёмно-сизыми бородавками. У одной из безобразных старух наличествовал солидный горб, а вторая, картинно прихрамывая, опиралась на чёрный сучковатый костыль.

«Сразу видно, что это — «карнавальные» ведьмы», — мысленно прокомментировал Максим. — «В том смысле, что поддельные…. Во-первых, лохмотья на них очень уж чистенькие и аккуратные. То бишь, насквозь бутафорские и однозначно театральные. Во-вторых, где же жирные вши и прочие мерзкие насекомые, которые прямо-таки обязаны — присутствовать в их седых волосах? Где, я вас спрашиваю? Ну, хотя бы в пошлом пластиковом виде? Структурные недоработки и откровенная халтура, короче говоря…. В-третьих, глаза. Ну, не бывает у «настоящих» ведьм (по моему частному мнению), таких цепких и внимательных глаз — словно у опытных сторожевых собак…. А какими они, собственно, должны быть? Например, отстранёнными и мечтательными. Или же, наоборот, похотливыми и развратными…».

— Как дела, кабальерос? — непринуждённо поинтересовалась старуха с костылём.

— Какие милые и славные парни, — многозначительно усмехнулась её горбатая спутница. — Не угостите ли даму сигаретой?

— Мой приятель не курит, — нахмурился сеньор Кастильо. — Я же, так повелось, предпочитаю трубочный табак. Извините, сеньоры.

— Сеньориты, — слаженным хором сообщили ведьмы.

— Серьёзно? Вдвойне рады за вас…

— А как себя чувствует уважаемый и высокочтимый сеньор Романо? — вкрадчивым голосом поинтересовалась горбунья. — Надеюсь, он находится в добром здравии?

— По крайней мере, на неизлечимые болезни нам не жаловался, — сообщил Максим. — А что?

— Нет, ничего. Просто вы так ненадолго задержались в «Чёрное кошке», что невольно подумалось — о болезни её хозяина….

— Ненадолго?

— Ну, да. Даже и двух часов там не пробыли…. Неужели осмотрели — за столь короткий промежуток времени — всю знаменитую коллекцию клана Романо?

— А что там, собственно, осматривать? — очень натурально удивился Мегре, которому Макс ещё не успел ничего рассказать о чёрной базальтовой плите с высеченной на ней хоббитанской молитвой. — На мой частный вкус, обычная экспозиция провинциального краеведческого музея средней руки, и не более того. Сплошные заржавевшие кинжалы, сабли, страхолюдные абордажные крючья, бронзовые ядра, мушкетные пули, морские раковины, почерневшие монетки да всякие карты-планы — самого подозрительного и несерьёзного вида. Совершенно ничего особенного. Раздули, понимаешь, нездоровый ажиотаж на ровном месте…