Эдвард, обсудив с Эриком их проблему, очень быстро договорился о замене нашего столика на большее количество посадочных мест. При этом, действительно не выходя за дозволенные мною рамки, но даже простая виноватая улыбка моего "упыря" превратила мозг Хэлен в жиле. Попроси он её сейчас прыгнуть с моста, она понеслась бы в нужном направлении с тем же рвением, с которым выгрызала для нас VIP столик у менеджера зала.

Мы оказались в отдельной, огороженной деревянным заборчиком помещении на подобии беседки, от потолка до пола которой спадали тяжелые бардовые гардины, отделяющие нас от основного зала.

Через пять минут подошел официант и, оглядев нашу компанию безразличным взглядом и определив Эдварда как самого состоятельного, обратился к нему на счет заказа. Тот быстро уточнив у присутствующих кто, что выбрал и заказал чуть ли не настоящий банкет с учетом всех мысленных пожеланий наших одноклассников.

После этого мы поздравили Анжелу с восемнадцатилетнем и вручили свой подарок. Девушка очень растерялась и покраснела до такой степени, что даже пробор на голове приобрел ярко-розовый оттенок. Только из их с Джессикой мыслей я поняла, что наш подарок даже от двоих, считается далеко не дешёвым.

Вечер прошел достаточно успешно. Моих человеческих друзей несколько смущало присутствие за столом Эдварда, но они усиленно гнали от себя неосознанные страхи перед скрытым хищником. Мой "жених" тоже всячески старался изображать из себя человека и за непринужденной беседой, так же спокойно приступил к едё. Я поймала себя на том, что меня начинает перекашивать, когда смотрю, с каким аппетитом он ест свой "Цезарь". Представления о человеческой еде у той же Эллис уж больно неприятные, а тут такое количество салатных листьев... в соусе.... Бррр.... Даже аппетит себе испортила.

После трех часов бесполезной, но от этого только более весёлой болтовни, ребята стали подумывать об отбытии по своим первоначальным планам. Что бы окончательно уверить их на своем решении, я, облокотившись на плечё Эдварда, демонстративно начала зевать, кроме того, я толи обожгла, толи оцарапала чем-то горло, и его срочно захотелось прополоскать с настоем подорожника.

Мой спутник единолично расплатился своей карточкой за наш праздник, и уже выйдя на улицу, надувшиеся ребята оттеснили его в сторону и клятвенно пообещали, что вернут две трети денег. За это недолгое время, мы с девчонками распрощались. Под предлогом сильной усталости, я отказалась идти с ними на танцы, так как, просканировав их воспоминания, у меня созрели другие планы на этот вечер или уже вернее сказать ночь.

Злорадно ухмыляясь, над Джессикой, которую так и подмывало попросить у меня мобильный, что бы позвонить маме и сообщить свежие разведданные о том кто и во сколько привезет меня сегодня домой, я села в машину и ещё раз помахала в окно. Наш "Volvo" со свистом первым сорвался со стоянки.

– И как тебе ужин?
– Самодовольно улыбаясь, нарушила я тишину.
– Не все так страшно, не правда ли?

– Вообще-то это далеко не тот ужин, на который я рассчитывал.

– Да ладно тебе. Зато было весело. Как вспомню мысли Майка....
– Мечтательно подняла я глаза к потолку, а водитель глухо зарычал.

– Все-таки надо было ему врезать.

– За что? Он же вслух ничего не сказал. Это бы была с твоей стороны немотивированная агрессия.

– Морда мне его слащавая не нравиться, вот и мотив.

– Они с Джессикой неплохая пара.
– Засмеялась я.
– Столько общего. Например: мы. Как усиленно она старалась не смотреть в твою сторону.

– Да. Только Эрик и радует. Ты так ему нравилась, но как только у них с Анжелой начался роман, он не позволяет себе ни одной неосторожной мысли.

– Тут то, как раз все понятно. Он по-настоящему влюбился и все остальные девушки, в том числе и я, померкли на фоне его любимой.

– Очень хорошо его понимаю.

– Тебе Анжела тоже кажется самой красивой?
– Прищурилась я, сжимая кулаки.

– Рина!
– Застонал мой возлюбленный.
– Смени пластинку.

– Да запросто.
– Беззаботно ухмыльнулась я.
– А ты умеешь?.. Вернее, ты сможешь ездить верхом?

– В смысле?

– Ну, когда мы попадем в Догеву, и если решим съездить куда-либо за её пределы, то напомню, что машин у нас нет, никаких, и основное транспортное средство в одну лошадиную силу.

– Вот, сменила тему. Боюсь, что мне везде придется ходить пешком. И если потребуется куда-то съездить, то готов заменить твоего Греха, даже быстрее получиться.
– Улыбнулся он.

– Надо будет что-нибудь придумать. Так ты умеешь держаться в седле.

– В 1918 умел, но с тех пор во мне кое-что изменилось и, ни одна нормальная лошадь ко мне и близко не подойдет, уже не говорю о том, что бы позволить сесть к ней на спину.

– Значит, будим искать ненормальную.

– Престарелого, уставшего от жизни тяжеловоза.
– Начал кривляться мой "упырь".