– О! Какая интересная поза.
– Томно отозвалась я.
– Может, попробуем так?

– Так я тебе шею сверну.
– Нервно усмехнулся он.

– Тогда прекрати ломаться и иди ко мне.
– Потянула я к нему руки, и мой медведь медленно опустился в эти объятья.

– Но если вдруг что-то...
– посмотрел он мне в глаза.

– Я помню.
– Обняв его за шею, я прикоснулась губами к его плечу.

– - Глава 32. Свидание на шестерых. Часть 3. (От Розали)

– Боже, Розали! Что с тобой случилось?
– подлетела ко мне обеспокоенная сестра.
– Это Эмметт тебя так?!

– Очень смешно, Эллис. Но нет, - поморщилась я, пытаясь протиснуться мимо нее в особняк.
– Это всего лишь косяк.

Мой угрюмый муж шел следом и в наш разговор не вмешивался. А что, собственно говоря, он мог сказать, если я ограничилась фингалом только благодаря крови Повелительницы?

В конце концов, это даже смешно. После всего того, что произошло этой ночью, я должна была до сих пор лежать в мотеле, и в ожидании Карлайла вздрагивать от каждого вздоха, уже не говоря о каких-либо, даже незначительных, движениях. А на поверку получилось с точностью наоборот. Проснулась я совершенно здоровая. После близости с "вампиром" у меня только кружилась голова, и дрожали ноги. Но на фоне безумного голода, я не обращала на свое недомогание никакого внимания.

Есть хотелось до такой степени, что желудок орал, не замолкая ни на минуту, а горло жаждало самостоятельно пережевывать пищу. Прям настоящая вампирья жажда, с поправкой на еду. Подскочив с кровати, я с маниакальной скоростью рванула в ванную за вещами, едва не забыв умыть, чуть опухшее после вчерашних возлияний, лицо и вышла обратно, только чтобы прорычать виноватому мужу:

– Заводи машину, я хочу мяса.

От воспоминания об отбивной рот наполнился слюной, как когда-то от запаха крови. Данное осознание удивило даже меня, что же говорить про Эмметта, который, не задавая лишних вопросов, вылетел на улицу.

Подобрав с пола свою сумку, я направилась следом за ним, но остановившись в дверях, развернулась обратно, чтобы хоть раз по нормальному оглядеть место нашей первой ночи после моего воскрешения. Если не брать во внимание развалившуюся кровать, остальной номер был относительно приличный, хотя на мой вкус мрачноватый и лишенный какого-либо стиля. Темно-бордовые обои и того же цвета гардины оттеняли темно-коричневый деревянный пол. У дальней стены стоял двухстворчатый шкаф и трюмо, другого оттенка коричневого. Напротив кровати располагалась черная, или почти черная тумба с устаревшей моделью телевизора.

– Мда, не фонтан, - присвистнула я, и развернулась на каблуках.

Вот тут-то мы и встретились. В процессе разворота я набрала приличную скорость, и избежать столкновения, с выскочившим мне на встречу косяком, не смогла.

Дальше была тирада нецензурной лексики, окончательно взбесившийся от страха за моё здоровье Эмметт, и стремительно заплывающий глаз. К первому попавшемуся кафе я приехала уже настолько красивая, что официанты больше обычного шарахались от моего хмурого мужа.

Мне принесли салфетку со льдом и, прижимая ее к распухшему лицу, я с горящими глазами поглощала на завтрак уже третий, услужливо порезанный мне "вампиром", стейк.

По дороге домой лед растаял, и, остановившись у супермаркета, Эмметт принес... нет, не другой пакетик льда, а добротно замороженный куриный окорочок.

Вот, собственно, с ним в руках я и вошла в дом. Бегло объяснив ситуацию, я попросила отца сделать что-нибудь, а то ходить, с синим опухшим лицом, пусть даже в стенах собственного дома, приятного мало.

– А что тут сделаешь?
– обхватил он мое лицо руками и, рассматривая его, повертел из стороны в сторону.
– Сейчас помажем, и если повезет, то отек спадет где-то к вечеру, а синяк завтра будет уже не такой яркий.

Когда мы поднялись в кабинет, Карлайл попросил Эсми достать нужную мазь, а сам снова аккуратно ощупал мое боевое ранение и нахмурился. После чего еще несколько раз обвел пальцем неровный круг, каждый раз сужая его диаметр, и весело хмыкнув, щелкнул меня по носу.

– Либо я хороший доктор, - усмехнулся он.
– Либо, что более вероятно, ты самый выгодный пациент.

– Ну-ка, дай я посмотрю, - втиснулась между нами мама и, вручив врачу тюбик, сама ухватилась за мою голову.
– Милая, слава Богу!

– Что там?
– насторожилась я, бесцельно хлопая глазами.

Меня подвели к зеркалу, и наш семейный доктор объяснил, что всё само начало исчезать прямо под его пальцами.

– - Прям, как у Рины, - почти хором заключили мы.

– Только у нее все проходит сразу, - вошел в кабинет мой муж.
– А не спустя четыре часа.