– Какая же ты горячая, Малышка.
– Прошептал он мне на ухо.

– В каком смысле?

– Во всех.

Я искреннее радовалась происходящему, пока он не решил сорвать с меня остаток белого комплекта. Тонкая кружевная ткань всегда легко рвалась, но только в этот раз ухитрилась так больно впиться в мою кожу, оставляя на ней отметины. Я усиленно терпела, но моё покрасневшее от прилива крови лицо, как говориться, выдало меня с головой.

– Что такое?
– Вздрогнул Эмметт и оглядел меня с ног до головы.

– Всё нормально.
– Выдохнула я, улыбаясь.

– Боже, Роуз.
– Заметался он.
– Что я?.. Что же я наделал?

– Эммет, успокойся. Ничего страшного не произошло.

– Не произошло? А это что?
– Провел он холодными пальцами по двух широким красным полосам на моих бёдрах.

– Всё нормально. Просто лучше так больше пока не делать.
– Улыбнулась я, обнимая его за шею.

– Конечно.
– Вымученно ответил он на мою улыбку и поцеловал каждую злосчастную полоску.
– Больше не буду. Прости.
– Прошептал он и вылетел из комнаты.

Настолько обидно мне ещё никогда не было. Полночи я тихо плакала, запрещая маме и Эллис входить в комнату, пока не забылась сном.

Открыв утром глаза, первое, что я увидела, был огромный букет моих любимых бордовых роз.

– Прости.
– Проскулил выглядывающий из-за цветов виноватый медвежонок.

– Угу.
– Промычала я, садясь.
– Поставь в вазу, а то я могу уколоться о шипы, а кровь нам тут ни к чему.

После чего встала и, подобрав с пола халат, направилась в ванну.

– Ты меня простишь?
– Заглянул мне в глаза большой ребёнок.

– Конечно.
– Улыбнулась я одними губами и закрыла перед его носом дверь.

Включив в душе воду, я заново оглядела свои ноги. Замечательно. Красные полосы превратились в два продолговатых синяка и мой медведь, конечно же это видел. Врал наверно Эдвард, ни в какую Хранительницу я не превращаюсь. Первый признак - регенерация на нуле.

Указав Эмметту, куда поставить вазу, и игнорируя его помощь, я сама спустилась вниз, в состоянии близком к озверению.

Вся семья в курсе ночных событий и все кроме Джаспера, за что ему отдельное спасибо, спросили, как я себя чувствую. Карлайл предложил провести в клинике медосмотр, что бы выяснить всё ли нормально с моим здоровьем. Эсми с повышенным усердием принялась мешать овощи. Эллис и Джас, стараясь не коситься в мою сторону, играли в приставку. А Эмметт ходил хвостом и не решался завести разговор.

После завтрака натянутая непринужденность только усиливалась. Или это мне только казалось? Я взяла журнал и, плюхнувшись в кресло, так же начала коситься на остальных. Но вскоре перестала быть основным объектом наблюдения, и завертела головой, не понимая их устремленных в окно настороженных взглядов, но очень скоро, там появился "Volvo".

Эдварда, вопреки ожиданиям в машине не оказалось. Он стоял сзади и, толкая своего железного коня в сторону дома, напевал какую-то весёлую мелодию.

Мы переглянулись с одинаковым непониманием в глазах. Даже Эллис была поражена увиденной картиной. Внести ясность в наши сметённые ряды мог только запрыгавший по ступенькам вампир.

– Танцует.
– Пораженно произнёс Эмметт.

Наш "Ромео" озарил дом счастливой улыбкой, подскочил к Эсми и, схватив её за руку, заставил покрутиться вокруг своей оси и облокотил на свою руку.

– Привет, мам. Я не спятил.
– Чмокнул он её в щеку и вернул Карлайлу. После чего, направившись ко мне, протянул ключи от машин.
– Это тебе, Роуз. Если ты скажешь конец, значит, уже никто его не спасёт.

– Нет, Эмметт, ты не угадал и даже не близок.
– Ещё шире улыбнулся он, садясь за рояль.
– Никто не угадал.

Из-под его рук полилась заводная джазовая композиция, которую он и напевал до этого. Лица семьи стали ещё более вытянутыми. По всей видимости, самое очевидное они уже думали и теперь фантазия попросту кончилась.

– И с чего же ты тогда такой счастливый?
– Не выдержал первым Джаспер.

– Она сделала это.
– Звонко ударил он по клавишам.

– Что?
– Почти хором спросили мы. Эллис даже забегала вокруг рояля.

– Угробила мою машину.

– Как?

– В хлам.
– Непонятно чему веселился Эд.

– Эдвард, мы не понимаем?
– Подала голос Эсми.

– Давно "Volvo" не давал ей покоя. Всё время она стремилась на нём отыграться, то тот драндулет вплотную ставила, то мороки наводила, то огнём швырялась, но этой ночью она его всё-таки добила.