Деревья росли довольно густо, хотя, если приглядеться, можно было увидеть, что творится внизу.

— Ну, где же ты… Где… — цедил про себя Иванченко. — Покажись хоть на секунду. Покажись…

И наконец он увидел Дмитрия Ивановича, торопливо бежавшего по лесу, не выбирая направления. Депутат беспрестанно задирал голову, чтобы бросить взгляд на вертолет, паривший над ним.

— Попался, гад! — Паша протянул руку, взял пистолет и снял его с предохранителя. — Сейчас будет новогодний фейерверк!

Вдруг он увидел, как Соколов внезапно остановился, взмахнул руками и побежал в другую сторону, на мгновение скрывшись в гуще деревьев.

— Что за черт! — воскликнул Иванченко, резко потянув рычаг управления влево.

Вертолет внезапно ухнул вниз и задел хвостом дерево, верхушка которого торчала выше остальных. Железная «стрекоза» накренилась, лопасти верхнего винта принялись резать кончики деревьев направо и налево.

Вертолет был обречен!

Опасная ситуация заставила Пашу занервничать. Он попытался исправить положение, но сделал еще хуже. «Стрекоза» потеряла управление полностью и рухнула вниз.

Дмитрий Иванович поднял голову кверху и увидел, как вертолет падает чуть ли не на него, хотя на самом деле это было не так. Он дико закричал, прикрыл голову руками, хотел убежать прочь, но страх парализовал его, и ноги не послушались. Его воли не хватило даже на то, чтобы рухнуть на землю и защитить голову. Так он и застыл стоя.

Вертолет ударился о землю, взрыв с силой поднял Соколова в воздух и швырнул его на сук с обломанным концом, торчавший на стволе дерева.

Обломок прошел сквозь живот депутата, не найдя никакого сопротивления, и его черный кончик вышел с другой стороны его тела. Рот Дмитрия Ивановича наполнился кровью, которая брызнула струйкой и потекла по подбородку. Глаза его открылись так широко, что в них можно было смотреться, словно в зеркало.

В лесу занимался пожар.

— Уйдем отсюда, — умоляла Светлана.

— Зачем, — усмехнулась я. — Наконец-то нам предоставляется возможность узнать хоть что-нибудь о своем противнике. Ты знаешь поговорку: «Знать значит победить»? Информация очень многое может нам с тобой дать. Так что нам не только не стоит уходить отсюда, а наоборот, нужно подойти поближе, чтобы что-нибудь услышать.

— Я не могу. — Девушка обессиленно откинулась назад. — Что хочешь со мной делай, но я не двинусь с места. У меня голова кружится. Даже не кружится, а болит. Я хочу пить.

Я дотронулась до лба Светланы. У нее снова был жар.

— Дьявол, — воскликнула я, — да у тебя опять температура! Вообще-то неудивительно после того, что ты пережила. Тебе надо таблетку принять, но у меня жаропонижающего нет. Только от головной боли! Рука болит?

— Нет. Скорее всего меня продуло в поезде. Я еще утром чувствовала, что заболеваю. У меня такое бывает, причем самое обидное, летом.

Я полезла в карман, чтобы извлечь свой минимальный запас медикаментов. Хотя бы один симптом убрать…

— Что это? — спросила девушка, увидев в моей руке лекарство.

— Таблетка от головной боли. Ешь.

Светлана смотрела на меня широко открытыми глазами.

— Я не могу так взять и съесть, мне нужно запить.

— Нет воды, миленькая, — умоляла я, — прошу тебя, сжуй ее как сухарик. Я понимаю, противно, невкусно, но деваться нам с тобой некуда. Пожалуйста.

Я была готова уговаривать ее, как ребенка, прекрасно понимая, как трудно быть в бегах да еще с такими подарками судьбы, как различного вида недомогания. Когда скрываешься или, наоборот, преследуешь кого-то, нужно быть в хорошей физической форме. Иначе не добьешься своей цели: не убежишь и не настигнешь.

Девушка открыла рот, зажмурив при этом глаза, словно ее под страхом смерти заставляли глотать только что пойманную лягушку. Я вложила ей между губ белую таблетку. Светлана скривилась.

— Какая гадость. Горькая.

— Потерпи немного, зато хоть голова перестанет болеть.

Иногда бывают такие моменты, когда даже большая доза лекарства не помогает только из-за того, что человек нервно перенапряжен. Но я все же надеялась, что со Светланой так не произойдет и ей станет чуть-чуть лучше.

Я поднялась на ноги.

— Ты куда собралась? — забеспокоилась девушка.

— Хочу подобраться поближе и посмотреть, что происходит.

— Но как же быть со мной?

— Тебе придется остаться здесь. Спрячься за кустик и не высовывайся, так будет лучше.

— А вдруг кто-нибудь придет?

— Я далеко не уйду и буду настороже.

Больше вопросов не было.

Итак, я стала осторожненько подбираться к вертолету.

Вот она, поляна. Еще на значительном удалении от заветного местечка я услышала голоса мужчин, говоривших на повышенных тонах. Они ожесточенно о чем-то спорили между собой.