Веки девушки смежил сон. Там, в сладком омуте сновидения, ей увиделся Мирджафар, с улыбкой подающий ей руку. Но внезапно у этого широкоплечего гиганта оказалось совершенно незнакомое лицо, а руки превратились в птичьи лапы. Девушка с криком подскочила на своем ложе.

Подобно грому, стучали за тонкими стенами шатра сотни копыт, слышались испуганные крики, вопли боли и отчаяния. Джабира тоже вскочила и следом за Василике бросилась к выходу из шатра. Откинув полог, принцесса отшатнулась. Подобную картину можно было увидеть разве что в преисподней. Воины с ярко пылавшими факелами, с обнаженными ятаганами, верхом на боевых верблюдах носились по спящему лагерю, убивая всякого, кто попадался на их пути.

– Туареги… – прошептала Джабира. – Но что они делают здесь? Так далеко от Маскары и Константины?

– Туареги? Кто такие туареги?

– Это кочевое племя, столь же древнее, как и мы, берберы… Они славятся своей неустрашимостью…

– Но почему они напали на нас?

– Потому что они еще известны как самые лютые наемники. Им можно поручить все, что угодно, – хоть вырезать целый город. Они не остановятся ни перед чем, изобретут сотни хитрых лазеек, но не оставят в живых ни старика, ни ребенка!

– А что же им надо от нас?

– Ох, Василике, боюсь, скоро мы это узнаем, совсем скоро…

У костра показался пеший воин – с его сабли еще стекали в песок густые черные капли. Он огляделся и зычно закричал:

– Хасбулла, волоки его сюда!

– Закрой глаза, Василике, – прошептала Джабира. – Боюсь, что случилось худшее.

Девушка послушалась этого совета. Всего несколько мгновений было почти тихо. Но вот послышались далекие крики, потом кто-то отчетливо и пронзительно закричал вблизи.

– Аллах великий, – прошептала Джабира.

И Василике открыла глаза.

Ее любимый лежал в пыли у ног того страшного воина с саблей. Руки принца были грубо связаны за спиной, а рот заткнут кляпом из его же шейного платка.

– Вот он, герой! Неустрашимый воин! Посмевший напугать половину мира!

Говоривший ухмыльнулся.

– А он самый обыкновенный червяк… Где-то здесь должна быть и она, невеста Мустафы! Найдите ее – и скрываемся, пока не наступил рассвет. Остальных сжечь! Да так, чтобы не осталось ничего! Слышите, псы, ничего, даже следов на песке!

Джабира прошептала:

– Этих грязных шакалов кто-то нанял. Нанял кто-то, кто знает о тебе и о том, что Мирджафар должен был тебя охранять. Кто-то очень-очень важный!

– Молчи!

Василике старалась говорить едва слышно. Но с тем же успехом можно было уже и кричать в полный голос.

– Вот она, Раис! Только тут их двое! Две девчонки!

– У принца хватило глупости тащить за собой в пустыню еще какую-то девку… Посмотрим…

Полог шатра откинулся словно сам собой. Горящие факелы едва не подожгли тонкий холст стен.

– Двое, – с удивлением проговорил старший. – Отлично! Кто-то из них принцесса. А вторая… Вторая достанется нам! Путь предстоит неблизкий, она станет отличной игрушкой для моих воинов, так скучающих по ласке!

Мирджафар извивался на песке, но, увы, был бессилен вообще что-то сделать. О, как он был глуп, отказавшись здесь, вдали от опасных мест, от круглосуточной стражи. Он, так мечтавший о минутах наедине с Василике!.. Теперь его воины, самые лучшие, готовые пойти с ним на край света, найдут свою смерть от руки презренных наемных шакалов, вонючих падальщиков, годных лишь подбирать объедки.

Василике не в силах была оторвать глаз от своего любимого. Но слова этого страшного воина с окровавленной саблей заставили ее содрогнуться.

– Нам было приказано доставить в Маскару только иноземку, невесту принца, и Горного Лиса. Вся остальная добыча – наша.

– Парни порадуются такому подарку, – ухмыльнулся высокий туарег. – Мы долго гнались по пустыне за этим принцем, а жаркий бой заставляет кровь в жилах вскипать. – Он повернулся и продолжал путь, не обращая внимания на вопли Джабиры.

– Нет! – закричала Василике, внезапно обретя дар речи. – Не трогайте! Она еще ребенок.

– Ребенок? – с отвратительной усмешкой проговорил главный. – Не бойся, ничего с ней не сделается. Все они мечтают только об одном – чтобы настоящий мужчина подарил ей с десяток минут своей жизни!

Остаток ночи Василике провела без сна, воображая все ужасы, через которые должна была пройти Джабира. Да, девушка относилась к ней с явной неприязнью, пусть они и смогли найти общий язык. Такой судьбы Василике не пожелала бы и злейшему врагу. Но помочь ей она ничем не могла, и оставалось только благодарить Бога за то, что ее саму подобная участь миновала. С еще большей болью думала она об Мирджафаре.