Шрифт:
Легкий порыв ветерка всколыхнул шелковые занавеси на окне, и, словно разбуженный свежим дуновением, заговорил наш повелитель.
– Что ж, визирь, погоня за знаниями… Да будет так! Вот наше повеление тебе, Синдбад-Мореход!
И о чудо! Наш повелитель встал и начал легким шагом прохаживаться по длинной затененной комнате. Я знал, что халиф не стар. Знал, что лишь заботы о благоденствии подданных наложили на его лицо морщины и седину на виски. Но сейчас увидел, что это молодой мужчина одного со мной возраста. (А надо вам сказать, братья мои, что в ту пору, о которой я веду рассказ, мне едва исполнилось тридцать пять лет.) Что же заставляло томиться его во дворце, словно льва в клетке? Какие силы удерживали его от странствий по миру? Задав себе эти вопросы, еще не знал я, что ответ получу на них много позже, когда пройдет не один год…
– Знай же, Синдбад, что нубийские купцы, которые привозят деревья и благовония из страны Пунт [10] , рассказали нашему величеству о небывалом чуде. На южном берегу великого Серединного моря, там, где полноводная река страны фараонов, называемая Нилом, сливается с морскими водами, стоял некогда маяк невиданной высоты. А в городе у его подножия, в каменном здании, прекрасном как храм, хранились свитки. Здание это называлось библиотекой. Все знания мира, все книги, самые редкие и самые древние, все чудеса мудрости и заблуждения гениев, лежали на каменных полках в деревянных футлярах. Священные животные древней страны фараонов, кошки, недреманной стражей охраняли святилище мудрости от нашествия мышей и крыс. А берегли эту сокровищницу знаний мудрейшие из мудрых, достойнейшие из достойных.
10
Пунт – название страны, расположенной в Восточной Африке, по-видимому, на побережье Аденского залива (часть полуострова Сомали).
Мой повелитель говорил в полный голос, чего не бывало на моей памяти ни разу. Значит, вот какая мне предстоит задача – привезти эти свитки своему халифу! Но следующие слова привели меня в ужас и недоумение. Чего же хотел от меня повелитель правоверных?
– Но тысячу лет назад, как рассказывают, страшная гроза разразилась над прекрасным городом. И Александрия запылала, как гигантский костер. Дома превращались в кучи серого пепла, гибли целые кварталы. Не пощадил безжалостный огонь и библиотеку. Сгорели изумительной красоты деревянные двери в четыре человеческих роста, сгорели и залы, где любой книгочей мог найти для себя нужную книгу. Рассказывают, что о грядущем пожаре стало известно магу и хранителю библиотеки, которого эллины называли Эратосфеном. Тайными ходами, как говорят, в бесконечную и страшную ночь перед грозой вынес он свитки и футляры из здания и спрятал в лабиринте, что назывался Серапеум [11] , – то были тайники храма, посвященного Апису [12] , священному быку.
11
Серапеум – храм египетского бога Сераписа, египто-эллинистического божества, мифологически соответствующего Осирису (другой вариант – священному быку Апису). Серапеум был самым знаменитым храмом в Александрии, в нем при Птолемеях находилась библиотека. Так же называлось и древнее сооружение в Сакаре, где хоронили трупы священных быков.
12
Апис – священный бык, почитавшийся в Древнем Египте как земное воплощение бога Пта. Культ Аписа, восходящий к древнейшим скотоводческим верованиям, впоследствии слился с представлениями о боге мертвых Осирисе. С V в. до н. э. умерших священных быков бальзамировали и погребали в саркофагах на кладбище Серапеум (расположено близ современного Каира). Центром культа Аписа был г. Мемфис.
Значит ли это, что теперь мне придется отправиться в тот храм-лабиринт, чтобы привезти свитки? Но оказалось, что халиф еще не закончил своей истории. Я сидел молча, все более погружаясь в мрачные мысли. Сколько же спутников с собой звать? Какими припасами отяготить корабли, которые повезут нас к южным берегам великого Серединного моря? Насколько долгим будет наш путь, если позволит свершиться ему Аллах всесильный, который ведает жизнями правоверных от рождения и до смерти…
Между тем халиф продолжил:
– Рассказывали нам также купцы-нубийцы, что на самом деле в храм-лабиринт попали лишь деревянные футляры. А сами свитки в футлярах каменных, неподвластных времени, мудрый Эратосфен спрятал в коридорах каменоломен, откуда брали камень для строительства города эллинов и чудо-маяка. Ходят легенды, что эти свитки лежат там и до сего дня. Охраняют их, как говорят, не духи огня, джинны, не духи древних богов, а страшные змеи – хранительницы мудрости. Рассказывают также, что вход в те каменоломни может найти лишь странник, чистый сердцем и разумом. Человек, которого не влечет нажива, который ищет лишь знаний и не стремится к богатству. Мы знаем, что ты таков, Синдбад. Знаем мы и то, что ты вовсе не беден. Знаем, что наша благодарность за те странствия, что совершил ты по нашему пожеланию, считаешь ты наградой более чем щедрой. Знаем, что тебя не влечет кровавый блеск золота, а более по вкусу радость жизни и семейное счастье. И потому только тебе, Мореход, можем поручить мы поиск этих спрятанных свитков.
– Слушаю и повинуюсь, о повелитель.
– Корабль для путешествия через великое Серединное море будет ждать тебя на царской пристани в Басре. Мы распорядились об этом, и быстроногие скороходы уже унесли наше веление в этот достойный город. Собирайся в дорогу и ты.
Поклонившись, я покинул дворец, но вскоре услышал за собой торопливые шаги и, оглянувшись, встретился взглядом с визирем.
– Ты не боишься нового путешествия, Мореход?
– Сейчас я еще не знаю, надо ли мне его бояться. Заботы сильнее страха. Мне надо найти спутников, верных и отважных, снарядить караван в Басру, не забыв ни одной из тех мелочей, которые окажутся необходимыми в дороге, полной неизвестности.
– Что ж, это хорошо. Заботы много лучше страха. Отправляйся в путь, Мореход. Знай, что я буду мысленно с тобой и ты сможешь в любую секунду попросить у меня совета. Однако помни: пока ты ходишь по стране фараонов, мы еще можем говорить друг с другом. Но как только ты ступишь в коридоры каменоломен, ты будешь укрыт от взоров всех богов мира – такова древняя магия земли Кемет [13] , что лежит на юг от великого Серединного моря.
13
Та-Кемет – по-древнеегипетски «черная земля». Так жители Древнего Египта называли свою страну.
Заботы, как я и предполагал, настолько заполнили все мое время, что об этих словах визиря я вспомнил уже в море, вдали от многолюдного и шумного порта великого города Басры.
Опустился вечер, сгущались сумерки. Море было спокойно, легкий ветерок толкал корму нашего корабля. Я зажег масляную лампу и взял в руки перо. Надо было собраться с мыслями и наконец записать все то, что я уже знал о древней земле Кемет и о том, какую ношу взвалил мне на плечи любознательный халиф. Моя мудрая жена, узнав, чт'o теперь пожелал иметь в своей сокровищнице повелитель правоверных, лишь покачала головой.