— Доказательства чего?

— Того, что ее муж участвует в незаконной деятельности.

— Это ее слова?

Аксенова кивнула, стряхивая пепел подрагивающей рукой.

— Когда Алла увидела их, то хотела их выкрасть. Спрятать. Но, слава богу, сообразила, что он ей голову свернет, если узнает. А он узнал бы… Поэтому Алла просто сняла копии. А потом… Потом она начала собирать на него компромат. Тайком, по ночам, она пробиралась в его кабинет и сканировала на свой сотовый… Ну знаете, в новых телефонах есть такая функция, сканирование документов? Алла сканировала на свой сотовый все бумаги, которые находила. Потом распечатывала. И отвозила их мне. На хранение.

— Зачем ей это?

— А вы как думаете? — в сердцах простонала Аксенова. — Чтобы иметь хоть какой-то шанс, что все это… что все это когда-нибудь закончится! Она хотела накопить достаточно компромата, чтобы добиться развода. Чтобы у нее были козыри на руках, понимаете? Ну: «если ты попытаешься сделать со мной что-то, то эти бумаги попадут куда надо». Что-то в этом роде. Чтобы можно было повлиять на него, передать эти документы в полицию или там в ФСБ, если он снова попытается ее избивать.

— Почему вы сразу не передали нам это? — спросил Кротов.

Аксенова мрачно отвела глаза.

— Даже сейчас я трясусь от страха, — помолчав, она добавила: — Когда-то я завидовала Алле. Вот какого мужика себе отхватила… Какая я была дура.

В некоторых случаях без бутылки не разберешься. Для простых оперов финансовая документация, которой была полна папка Аксеновой-Щербаковой, была как раз таким случаем. Поэтому Кротов, Гарин и Лазарев заняли столик в баре неподалеку от окружного УВД. Полистав бумаги, Кротов покачал головой и закурил:

— Хрень какая-то. Ничего не понимаю. Списки компаний, какие-то платежные документы… Мне это ни о чем не говорит.

— Гарин, у тебя отец бизнесом занимается, — отметил Лазарев. — Может, ты посмотришь?

— А у тебя жена медсестра, — огрызнулся Гарин. — Может, пропишешь мне мазь от зуда?

— И где у тебя зудит?

— Когда вижу тебя, везде.

— Угомонитесь вы, — усмехнулся Кротов. — Надо бы разобраться с этими документами. Вдруг там на самом деле что-то важное.

— В таких случаях бумаги передаются следаку в комитет, — высказался Лазарев. — А он привлекает для экспертизы документов специально обученных для этого людей.

— Хочу напомнить, что о том, что мы копаем под Щербакова, знаем только мы трое и Хомич, — возразил Кротов мрачно. — Если об этом узнает следак, то уже через час будет в курсе все управление. А у кое-кого будет фиговый неприятный разговор с начальством. Так что вариант со следаком отпадает. Надо разбираться самим.

Гарину пришло СМС. Взглянув на дисплей, он обнаружил, что это сообщение от Веры. «Какие планы на вечер?))» — писала она. Гарина осенило.

— Слушайте! Я сейчас встречаюсь с одной девчонкой…

— Нашел чем удивить, — буркнул Лазарев.

— …Она бухгалтер. С дипломом, работает в какой-то компьютерной фирме. Составлять все эти документы ее работа. Может, показать бумажки ей?

— Не заляпай документы чем-нибудь, я тебя знаю, — демонстративно поежился Лазарев.

— Пошел ты.

— У лейтенанта Гарина никакого понятия о субординации, — хмыкнул Кротов. — Зато есть бухгалтерша.

Купив бутылку вина, Гарин позвонил Вере. Они встретились на улице, после чего выдвинулись к нему домой.

— Вера, ты говорила, что тебе интересно, чем я занимаюсь на работе, — начал Гарин.

— Разве? Это когда?

Гарин мысленно выругался. Существенный минус беспорядочных связей — когда ты начинаешь путать девушек.

— Да брось, тебе же наверняка интересно.

— Ну не знаю…

— Вера.

— Ладно, что ты хочешь? — сдалась она.

— Посмотришь кое-что? Пару документов?

Папку с бумагами он показал ей уже дома. Вера выкатила глаза на лоб.

— ПАРУ документов?! Здесь целая гора документов!

Чтобы сгладить впечатление, Гарин продемонстрировал ей вино.

— Итальянское. Очень крутое, тебе понравится.

Кротов освободился достаточно рано и не знал, чем заниматься. Ехать к Пешковым было бы уже неприлично. А сидеть одному дома и гадать, что Гарин найдет в документах от покойной Аллы Щербаковой Кротов не хотел. Он поймал себя на мысли, что очень переживает из-за этого дела. И потому, что это своеобразный экзамен, по итогам которого решится — ни много ни мало — его профессиональное будущее. И потому, что дело было не рядовым. И потому, что после разговора с Аксеновой он понял, что готов на многое — на очень многое — чтобы засадить ублюдка Щербакова за решетку.