Перевод Е. Дмитриевой.

Неизменно следуя правилу повествовать о случаях, происходивших на самом деле, так что их достоверность может быть засвидетельствована многими очевидцами, я приглашаю вас сегодня, любезные читатели, в миланский городской сад.

Холодное январское утро, идет снег. На скамейке — двое безработных, они промерзли до костей, одеревенели от стужи и невзгод. Нет, они отнюдь не оборванцы. На них приличные пальто и костюмы — должно быть, остатки некогда обширного гардероба, и во всем их облике чувствуется определенное достоинство. Одним словом, они из тех безработных, которые стыдятся своей нищеты, о чем, судя по всему, догадывается пожилой прохожий — солидный, хорошо одетый господин, ибо он вдруг останавливается перед ними и вежливо, с величайшим тактом вызывает их на разговор.

Да, нищета. Да, они ищут работу. Какую угодно — только бы сводить концы с концами, хоть что-нибудь приносить домой, пока на них окончательно не поставили крест близкие, чье уважение потерять — страшнее всего. Безработица, рождая в человеке сознание собственной никчемности, делает его неуверенным, унижает настолько, что он готов стыдиться себя.

Стоп. А теперь скажите: ведь вы верите в ангелов? Особенно если на ногах у ангелов гетры?

Двое наших страдальцев всю жизнь считали, что ангелы — детская сказка (глубокое заблуждение!), что нет их в природе, а уж ангелов в гетрах и подавно. Однако на сей раз они вынуждены были признать, что холодными январскими утрами по городу, с кожаным портфелем под мышкой, в очках, тщательно спрятав крылья под пальто, расхаживают ангелы, помогая обездоленным, и что солидный господин и был как раз одним из этих небесных созданий, спустившихся к нам с райских высот. Представьте себе: едва безработные закончили свой рассказ, он сочувственно улыбнулся и говорит:

— У меня есть для вас работа.

— Постоянная?

— Постоянная. В Финансовом управлении. Там нужны люди. Пойдемте.

От городского сада до Финансового управления — рукой подать, но даже если бы оно находилось на краю света, они последовали бы и туда за своим добрым ангелом. Полные радужных надежд, они не отставали от него ни на шаг.

— Значит, дело такое, — объяснял он на ходу. — Предстоит повышение налогов. В связи с этим нужны расторопные люди.

— Да здравствуют налоги! — повторяли безработные, шлепая по мокрому грязному снегу.

Вскоре они уже поднимались по лестнице мрачного (во всех отношениях) здания.

— Обождите здесь, — сказал добрый ангел, вводя их в какую-то комнату. — Для начала надо пройти медосмотр. Такое правило, и, если вы здоровы, вас зачислят без лишних формальностей. А если со здоровьем плохо, лучше сразу скажите, нечего тогда с вами время терять.

— На здоровье не жалуемся, — дружно заверили оба. — Честное слово!

— Ладно-ладно, там видно будет. Раздевайтесь.

И вышел, закрыв за собой дверь.

Радуясь неожиданной удаче, безработные стали раздеваться.

— А рубашку снимать?

— Еще бы! Как на призывной комиссии. Тут ведь тоже будут смотреть, годен ты или не годен.

Вещи одного и другого вперемешку полетели на скамью. Вскоре вернулся ангел.

— Готовы? Молодцы. Пройдите в соседнюю комнату и ждите: врач вас вызовет, я его уже предупредил. Полный порядок.

Безработные (теперь и они напоминали ангелов), конфузясь, переходят в соседнюю комнату и начинают ждать. Они ждут уже полчаса (успели посинеть), когда дверь открывается — и на пороге в ужасе застывает кто-то из служащих.

— Что вы здесь делаете?! — кричит он неизвестным субъектам в костюме Адама.

— Доктора ждем, — лепечут они, стуча зубами от холода. — У нас медосмотр…

— Доктора?.. Медосмотр?.. Караул! Сумасшедшие!

Подведем итоги. Ангел в гетрах исчез, а с ним и одежда безработных. Да не покажется вам после этого дешевой остротой заключительная фраза, ибо на сей раз, в кои-то веки, она как нельзя более оправдана зрительным впечатлением. Итак, когда наши герои, прикрываясь чем бог послал, выходили из Финансового управления, прохожие, глядя на них, приговаривали:

— Ишь, до чего налогоплательщиков довели!

Перевод Н. Живаго.

Все началось 15 октября 1490 года в еще не открытой Америке. Молодой ученый по имени Миур из племени инков предстал перед правителем и сказал так:

— Лсдаигап, Пим атурфельсин такарамаллеи. [10]

Правитель недоверчиво поглядел на него — не сумасшедший ли. Потом молвил:

— Фьярал он матцек он васпат он!.. [11]

Однако Миур не сдался, а с учтивой твердостью заявил:

— Пирмальцин буб а. [12]

Правитель задумался. Он долго пребывал в нерешительности, хмурил брови и наконец, пожав плечами, ответил:

— Спима Ргоцет а. Фиранольт с'амураи! [13]