– Ладно, Рабр, давай завязывать, - я прервал спор, поднявшись из-за стола. Что-то мне напоминал этот последний рисунок, но одурманенное хмелем сознание уже тяжело улавливало детали и с явным скрипом выпускало на волю мысли.

– Как, ты уже всё? Но мы же только начали!
– с откровенным недоумением заметил гном, тут же забывая про недавний спор.

– Уважаемый Рабр, я бы ещё посидел с тобой, но мне нужно сделать ещё несколько прощальных визитов. Понимаешь, это традиция как для офицеров, так и для дворян. Я же являюсь и тем и другим, так что вынужден принести тебе свои извинения.

– А... Ну если ты приходил попрощаться...
– лицо гнома просияло.
– Тогда другое дело! Ты молодец, что не забыл зайти к старику Рабру!

– Да, Рабр, мне тут нужно будет проставиться офицерам. Может быть, ты одолжишь своего потрясающего пойла ради такого дела?

– Интересно, как ты будешь возвращать мне его, если собираешься всё выпить?
– гном вмиг протрезвел от моей просьбы. Я совершенно не ожидал, что он начнёт придираться к словам.

– Кончено, отдать тебе его же я не смогу. Но ведь могу потом привезти что-нибудь равноценное. Не находишь?
– вкрадчиво поинтересовался я у коротышки, не теряя надежды получить гномскую поддержку.

– Что может быть равноценным хорошему элю!?
– однако гном сказал это больше для проформы, видно было, что он задумался.
– Слушай, ты же наверняка уезжаешь в Альтрию. Ведь так?

– Да, вместе с Викторией.

– Отлично! Тогда привези мне какую-нибудь чешуйку. Только обязательно с хорошим узором! Запомнил, где нужно срезать с драконьей шкуры чешую?
– гном заглядывал мне в глаза, забыв о ценности своего пойла.

– Конечно, конечно, - покивал я с умным видом. На попытку представить себе хотя бы контуры дракона, сознание напряглось и выдало... абсолютную пустоту.

– Вот и отлично. Я дам тебе самого лучшего эля, самого настоявшегося, из самых лучших подземных грибов!
– когда я услышал это неосторожное замечание гнома, меня аж перекосило.
– "Да ведь подземные грибы - это плесень!" - И я стал серьёзно задумываться, не стоит ли ретироваться, пока не поздно. Однако гном с нечеловеческим проворством и стремительностью уже тащил из своего безразмерного шкафа громадный бочонок. Не успел я дойти до двери, пятясь задом, как бочонок уже перекочевал из рук коротышки на моё плечо.

– Твои человеческие друзья не пожалеют, такого они точно никогда не пробовали!
– "Это точно! И я постараюсь, чтобы они узнали, что именно пьют, только в самом конце", - последняя мысль сначала робко кольнув моё сознание, но очень быстро завладела им полностью, затмив не свойственную мне брезгливость. Я любезно поблагодарил гнома и стал подниматься вверх по лестнице, таща свою оказавшуюся чрезвычайно тяжёлой ношу. Уже на верхней ступени меня вдруг посетило озарение.
– "Тот последний узор... Это же те самые "ручки, ножки, огуречек - вот и вышел человечек" из детства, когда меня учили рисовать!"

Моя вороная кобылка агурский породы послушно остановилась напротив входа в Башню. Резво соскочив с седла, я огляделся по сторонам в поисках коновязи.
– "Вот б...! Опять лошадь поставить негде", - выругался я сквозь зубы.
– "Как они только живут в этой столице с такими транспортными проблемами! Пешком я, что ли, должен тащиться в официальные учреждения? Или у них так заведено, что везде можно заезжать на лошадях, не слезая?" - однако осмотр габаритов входной двери показал на явную невозможность такого варианта развития событий.

Следующие несколько минут пара стражников с вытянувшимися в недоумении лицами наблюдала, как я привязываю лошадь к стене дома напротив Башни, в нескольких метрах от них. Для этого даже пришлось загнать один из кинжалов в кладку, и уже к нему вязать уздечку. Наконец, служилые не выдержали, и один из них выдвинулся в мою сторону с явно недружественными намерениями.

То, что они не спешили, меня не удивило: любой не один раз подумает, прежде чем предъявлять какие-либо претензии бойцу с конём агурской породы и парой гномских мечей за спиной, да ещё и увешанному метательным оружием и боевыми ножами. Не исключено, что воин прибыл по делам, и всякие препоны может воспринять как личное оскорбление. Если бы на мне была ещё и гвардейская форменная куртка, стражники так бы и не подошли, предпочтя не замечать явно провинциального офицера, пусть и не слишком разбирающегося в столичных правилах, зато явно не привыкшего к пустым политесам в разговоре. Опять же, так они повели бы себя у нас на границе, как будут разворачиваться события в столице, для меня было мало предсказуемым.

– Уважаемый, вам известно, что это здание - сыскная тюрьма?
– поинтересовался подошедший стражник.

– Конечно! Вас не затруднит сообщить его превосходительству коменданту, что прибыл лейтенант гвардии в отставке Вереск эль Дарго?
– я повернулся к служилому, внимательно его разглядывая. Тот что-то прочитал в моих глазах, и его растерянность ощутимо усилилась.

– Он вас ожидает?
– попытался уцепиться за спасительный аргумент молодой стражник.

– Нет, - я сделал эффектную паузу, затем добавил, - однако он будет рад моему неожиданному визиту.
– С этими словами я подхватил притороченную к седлу бочку и взвалил её на плечо. Окончательно ошарашенный стражник плёлся рядом со мной по направлению к главному входу, где стоял его более опытный коллега-унтер. У того хватило мозгов самому не нарываться, отправив подчинённого, и наблюдать развитие событий со стороны.