– Да. Туда ехать опасно.

– В Москву, согласна - опасно ехать, но почему не в Россию? Она большая, спрятаться можно где угодно...

– Анна, нет. Не забывай, ты спала с Гораном, и ментальная связь у вас до сих существует, а это позволяет ему чувствовать тебя.

– Да? Так если связь на самом деле есть, то расстояние не имеет значение. Разве нет? В Москве я буду, или во Владивостоке, или на острове Пасхи - без разницы, - вкрадчиво спросила я.
– И что, теперь семь лет я не смогу вернуться в Россию?

"Несмотря на показные благие намерения, он точно пытается поставить меня в зависимость от себя. В чужой стране, без документов, без знания языка, даже с деньгами я вряд ли смогу найти защиту".

– Эээ... Разница есть, - неуверенно произнёс Дантэ.
– Энергетический след не такой чёткий, когда человек живёт далеко от родного дома, в чужой обстановке, где у людей другой менталитет, язык, образ жизни... Поэтому лучше пока жить подальше от России. Но не волнуйся, не придётся семь лет избегать поездки туда. Как только ты что-нибудь вспомнишь, мы туда вернёмся.

"Врёт! Только что выдумал про всю эту фигню со следом, чтобы не дать мне попасть в Россию", - поняла я, и тревога возросла ещё больше. "Теперь костями лягу, но на родину попаду", - решила я, и тут меня осенила идея. "Только хитрость мне сейчас поможет!".

– А знаешь, мне кажется, что воспоминаний нет, потому что мы далеко от места, где всё произошло, - как можно спокойнее произнесла я.
– Вот, смотри, после аварии я испачкалась в грязи, а это значит, скорее всего, что я прятала кристалл в землю. Но абы где я вряд ли бы зарывала его, и по логике, должна была выбрать место, где меня никто не увидит. Я склоняюсь к варианту, что могла это сделать в каком-нибудь парке или леске. Недалеко от нашего общежития как раз есть сквер, а в противоположном направлении - небольшая лесополоса. Время аварии мы знаем, также известно, сколько в среднем у меня уходило на то, чтобы добраться до работы. Из пяти пропавших часов надо отнять это время на поездку, затем, минут пятнадцать-двадцать на закапывание кристалла. Разделив его на половину - дойти туда и вернуться к транспорту, мы сможем определить - где я побывала. Получившееся время позволит нам приблизительно вычислить место тайника. А самое главное - может, оказавшись на месте, я увижу какую-то знакомую деталь, которая подтолкнёт меня к дальнейшим воспоминаниям. Так что поездка в Россию будет самым правильным вариантом!

– Возможно, но не обязательно, что ты пошла в ближайший лес. Ты могла дойти до транспорта и куда-нибудь съездить, и выбрать для этого любое направление, - задумчиво ответил Дантэ.
– Да и опасно появляться возле прежнего места жительства. Хранители могут рассудить как ты и ждать поблизости...

– Могут, не спорю, но ведь Горану я ничего этого не рассказывала...

– Ну и что? Войсог и так всё прочитал в твоей памяти без рассказов и передал Горану...

– Знаешь, тогда сам выдумывай, как вернуть мои воспоминания и найти кристалл, - зло сказала я, понимая, что мне нечем крыть его слова.
– Так и будешь тягаться со мной до конца дней по всему миру!

– А я не против, - он улыбнулся и подмигнул мне.

– Да хватит! Надоели эти твои заигрывания! Ищи себе другую батарейку!
– прошипела я и побежала с террасы в дом, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Все эти дни я старалась держаться и не раскисать, но сейчас поняла, что меня прорвёт и начнётся истерика.

Забежав в комнату, я свалилась на кровать и расплакалась от мысли, что в западне, из которой мне не выбраться. "Гады! Кругом одни гады, сволочи и мерзавцы! Горан в душу заполз, как змей, и использовал меня. Дантэ, судя по всему, ещё хуже! А вообще, они оба моральные уроды! Нелюди!" - рыдая, повторяла я про себя.

Дверь в комнату открылась, и спустя несколько секунд над ухом раздался голос Дантэ:

– Аня, не плачь, - присев на край кровати, ласково произнёс парень.
– И поверь, я тебя воспринимаю не как батарейку. Я же не Горан. Ты мне на самом деле нравишься...

– Уйди, Христом Богом молю, иначе я за себя не отвечаю!
– крикнула я, оторвавшись от подушки.
– Ненавижу тебя! И Горана! Достали вы со своим грёбанным кристаллом!

– Анечка...

– Пошёл вон!
– взвизгнула я, уже не в состоянии сдерживаться.

– Хорошо-хорошо, только успокойся, - добродушно произнёс и, поднявшись, пошёл к двери.
– Может, хотя бы водички принести?

От ярости, обиды и слёз, дыхание сбилось, и я не могла выдавить уже и слово, поэтому схватила с тумбочки ночник и запустила им в Дантэ. Увернувшись, он юркнул за дверь, наверное поняв, что я на грани, и, если меня не оставить в покое, может случиться и худшее.

Снова уткнувшись в подушку, я с новой силой расплакалась, проклиная и того умирающего нойола, и всё, что случилось из-за него. А самую большую боль доставляли нахлынувшие воспоминания о Горане. "Всё было ложью! Его скудные улыбки, ласковые прикосновения, завораживающий огонёк в глазах! Я была лишь средством достижения цели, обыкновенной пешкой!" - говорила я себе, чувствуя, как в груди что-то надрывается, причиняя нестерпимую боль.

Только минут через двадцать я начала успокаиваться и ощутила опустошение, вслед за которым пришла и неимоверная усталость и леденящий душу холод. Укрывшись одеялом, я свернулась калачиком и закрыла глаза, желая хоть на пару часов провалиться в сон и забыть обо всём...