Похоже, он снял ту девицу, или это она его сняла, но, скорее — он ее, или взаимно сняли, потому что девица была хитрожопая, пока не напухла вся от воды.

Короче, собирала она весь тот свой юридический опыт, так что вся комбинация с теми договорами лепится к ней как влитая.

Янек, как всегда Янек, понятное дело, молчит, но это его молчание мне очень даже многое говорит.

Он, понимаешь ли, оправдываться от швитезянки не собирается, поскольку то было бы ниже его достоинства.

А спать с швитезянкой ниже его достоинства не было.

И вот тут я начинаю размышлять над тем, а на каким же уровне это его достоинство располагается. Ведь это же, моя дорогая, расположение очень даже ниже пояса.

Вот же сукин сын, трахал свою швитезянку, трахал, а потом ее утопил.

Я с самого начала об этом знала.

Струсил и утопил, потому что, вероятно, у швитезянки имелись свои амбиции, а у Янека своих амбиций не было.

Наверняка швитезянка хотела его развода со мной, и только тут до придурка дошло, в какое же дерьмо он вступил.

Тут он махнул своей львиной лапой и случайно попал.

И тогда ему пришло в голову, что швитезянка может утопиться и сама. Это же в его айкидо-стиле. Зачем драться, когда противник убьет себя сам под влиянием собственной инерции. Достаточно будет увернуться, чтобы избежать последствий собственной глупости.

По его характеру это ему весьма соответствует.

Одухотворенный, понимаешь ли, зверек, мелкое млекопитающее, удирающий от когтей хищницы.

Она сама поскользнулась на кафельных плитках умывалки, а он просто не дал ей встать и прийти в себя.

Вот как все должно было выглядеть.

И все те окружающие нас мусора точно так же и рассуждают.

Об этом знают даже продавщицы в нашей лавке.

А Янек молчит.

Как это на него похоже!

У вас против меня что-то есть? — так докажите это.

Он притащил карася прямо из озера и выпотрошил того прямо у меня на глазах; вот попросту вытащил из него кишки харцерской[50] финкой.

Янек отпилил рыбе голову той частью ножа, что с зубчиками, остальное закончил лезвием.

Затем ляпнул рыбий трупик прямо на гриль и посолил!

А потом и вообще сожрал.

Даю голову на отсечение, про себя он — дикарь и троглодит — еще и бил себя в обезьянью грудь!

От карася осталось всего ничего, потому что с рождения он был карликом, а от тепла совсем съежился.

Ну а Янек заглотал его, словно какой-то охотничий трофей, запил пивом и отрыгнул.

С швитезянкой должно было быть точно так же.

И, он ее не надкусил, случаем?!

С ужасным приветом,

Оля.

* * *

Настоящая мужчинка!

Что в травке найдет, то и слопает.

Так я и знала!

Закомплексованный дикарь, пожирающий собственные какашки… Так ты говоришь, он выловил карася?

Карась ведь рыба хищная.

Да, небольшая, но все-таки.

Все равно, мясо у него более здоровое по сравнению с сомом, потому что за падалью склоняется редко.

Но у него же масса костей, так как же Янек мог его заглотать без вступительной, или, если уж оставаться при твоей поэтике, преступительной разделки добычи на филе?

И не подавился?

Нет, истинная мужчинка.

Я же сразу говорила, что кот.

Кот пожирает рыбу по ходу, со всем, то есть — с чешуей и костями.

Потом, естественно, чего-то и вернет природе, но вначале заглотит.

Разве что, если он у тебя Распутин[51].

И этот вот Распутин и производный от него по корню президент приближают нас к России.

Там ведь возможно все.

Если швитезянка была русской, то Янек мог ее пожрать с костями, без особых для этого акта обжорства последствий, если только она была красивой.

А русские женщины, в большинстве своем, красивы.

Да у тебя настоящий мужчина в доме, так что пользуйся этим.

Плевать на швитезянку, и пользуйся Янеком, пока его не повесят.

Правда, сейчас в Польше не вешают, так что получит он пятнадцать лет с учетом смягчающих обстоятельств, из которых отсидит лет восемь; так что, девка, пользуйся, потому что, когда выйдет, вот тогда из него будет настоящий мужик.

Они там, в тюрьме, с художниками не цацкаются. Морду им чистят часто, несмотря на возраст.