– Сделай. Только спирта доктору не давай. Нам с ним сегодня вечером работать.

Майор, уже не обращая внимания на полковника Костатидоса, не желая продолжать разговор с ним, убрал руку от двигателя и кивнул капитану Софикошвили. Дареджан попробовала завести машину, и на сей раз это получилось без проблем.

Доктора Норфолка будили долго, опять с применением нашатырного спирта. Его еле-еле уговорили измерить давление. Результат удивил врача.

– Господин майор, я не понимаю ситуацию, – заявил он.

– Что ты не понимаешь, Дато?

– И у капитана Джадиани, и у доктора Норфолка необычайно низкое давление. Этого быть не должно. У Норфолка оно вообще просто обязано сильно повыситься в таком вот состоянии.

– Что это может значить? – настороженно спросил Хортия.

– Это может значить, что не работает тонометр, – за врача сделала вывод капитан Софикошвили. – Приборы ненадежные. У моей мамы их три, и все показывают по-разному. Поэтому она целыми днями только тем и занимается, что измеряет давление.

– Давайте на вас проверим, – предложил врач.

– Давайте, – согласилась Дареджан, закатывая рукав своей офицерской куртки.

Врач измерил давление и проговорил:

– Не сильно, не критически, но повышенное. Это неудивительно. Вы же перенервничали. А у них пониженное, у обоих сразу. – Врач кивнул на жертвы аварии. – Это несмотря на то, что они в сознании или даже без такового должны испытывать стрессовое состояние. Или постстрессовое. Обычно это повышает давление.

– Ваши предположения?.. – спросил майор Хортия.

– Такое может быть после сильной дозы снотворного.

– Кто мог им дать снотворное?

– Вы меня об этом спрашиваете, господин майор?

– Меня интересуют ваши предположения. Нужно взять кровь на анализ. Есть такая возможность? Даст ли это что-то? Кровь покажет наличие снотворного?

– Кровь – да, покажет. Я могу ее взять, но не здесь, а на базе. Хотя даже и там нет возможностей для проведения лабораторного исследования.

– Капитан Макаридзе едет, – сообщил фельдшер.

Издалека доносился звук двигателя тяжелого грузовика. Возможно, даже не одного.

– Он должен был в село за автокраном заехать, – заявил майор Хортия. – Дареджан, в вашей машине можно расположить наших пострадавших?

– Если аккуратно, то можно. Положить их надо так, чтобы коробки с материалом не помяли. Впрочем, упаковка прочная, армированная. Можно уложить, думаю. Правда, у меня в грузовом отсеке пол металлический. Комфорта не обещаю.

– Доктор Норфолк потерпит, а Джадиани все равно без сознания. Ему только под голову что-нибудь подложите, и все. Готовьте машину, мы Гиви загрузим, а Норфолк сам устроится.

– Нам нужно подойти к лаборатории так, чтобы видеть как можно больше и оставаться незамеченными. Американцы наверняка наставили здесь кучу приборов контроля, – сказал старший лейтенант Станиславский. – Для нас это самое опасное место. Именно про него я говорил, когда предполагал возможность нашего провала. Поэтому я вижу единственный вариант. Вы остаетесь под прикрытием скал. Я должен буду находиться в зоне вашей видимости и вести наблюдение. Вы обязаны меня прикрывать. Надо искать такое место.

– У вас, товарищ старший лейтенант, бинокль есть. Издали смотреть будем, – предложил я, не очень зная ситуацию с системами контроля охраняемой территории, поскольку никогда прежде с этим дела не имел. – Если мощности бинокля не хватит, то можно мой прицел использовать. Он посильнее любого бинокля. Заберемся повыше и будем наблюдать.

– Что бинокль, что оптический прицел – лучший способ себя обнаружить, – возразил младший сержант Чубо. – Даже простые очки могут выдать. Индикаторы оптических систем работают на отражение от стекол. Они сразу засекают такие вещи и поднимают тревогу.

– В том-то и беда, – согласился старший лейтенант. – Мы ведь даже не знаем, какие приборы установлены по периметру лаборатории. Наши информаторы не смогли это выяснить. Они у нас надежные, но допуска к системам охраны этой конторы не имеют. Потому будем исходить из варианта, предложенного мною.

– Исходить следует из того, что нам необходимо увидеть, – возразил младший сержант. – Лабораторию мы и на макете посмотрим. 3D-изображение – что может быть лучше! Это даже удобнее, чем визуальный контроль.