Шрифт:
– Вот и я думаю, что незачем.
Я много раз думал, что в принципе Булахов мог бы провернуть всю эту катавасию. Но зачем ему это? Конфликтов между нами никогда не было, а если и возникали трения, то по моей вине: я ему завидовал, а не наоборот. Но трения эти слабенькие, неискрящиеся. Да и не было в наших отношениях бензиновых паров, которые могла бы воспламенить и взорвать искра…
Нет, Витя здесь ни при чем. Но все-таки я обязательно напрошусь к нему в гости, понаблюдаю за ним, вдруг промелькнет в его взгляде что-то подозрительное.
– Тогда кто? И зачем? – спросила Варвара.
– Если бы у меня завод пытались выкупить за бесценок, – пожал я плечами. – Но не было такого. И дорогу я никому не перебегал…
– Может, какой-то псих на тебя взъелся?
– Псих? Психов много, только не все они миллионами ворочают. Кто у нас в городе такой миллионер?
– Не знаю. Но тебе же сказали, что этот псих потерял к тебе интерес.
– Кто сказал?
– Ну, ты же про какого-то баклана говорил.
– Деготь он.
– Неважно, Деготь, баклан… Говорил же? И вообще, если бы тебя хотели убить, тебя бы уже убили.
– Еще не вечер, – сказал я и сам же посмеялся над собой.
Зачем злому шутнику-гению убивать меня сейчас, когда в зоне у него для этого была живая торпеда? Все два с половиной года была… Я хоть и старался держаться от Дегтя подальше, но все-таки у него была возможность убить меня, не привлекая к себе внимания. Возможность была, но я до сих пор жив.
Может, на меня действительно ополчился какой-то богатый псих в прогрессирующей стадии шизофрении? Сейчас у него период ремиссии, поэтому он потерял ко мне интерес. Версия, конечно, фантастическая, но меня в этой жизни уже ничем не удивить…
Глава 11
Подъем давно произведен, братва уже рубает пшенку в столовой, а я все топлю массу. Не услышал я команды, а в бок меня никто не толкнул. Сейчас появится отрядный, он церемониться не будет, влепит пять суток штрафного изолятора и посадит на голодный паек. И еще в очередном свидании с женой откажут…
Еще не открыв глаза, я стремительно соскочил с постели, но тут же вернулся на место.
– Уф!
Дома я, в своей спальне. Роскошные шторы на окнах, брызжущих светом, зеркальный шкаф, трюмо, телевизор. Подвесной потолок, паркетный пол… Нет, это не лагерное общежитие.
Дверь приоткрылась, но за ней не могло быть офицера с грозными полномочиями…
– Папка проснулся!
Дверь стремительно распахнулась, и в комнату с радостным визгом влетела маленькая Иринка. Размахивая косичками, она кинулась на меня и завалила на спину, толкая в грудь руками… Хотя не такая уж она и маленькая, восемь лет как-никак.
Кате уже десять, и вела она себя куда спокойнее. В комнату зашла тихо, но глаза живые, хитрые. Так она себя обычно вела, когда собиралась тайком вытянуть из вазочки конфету. Как будто знала, что на это утро у меня были припасены подарки. Вчера ей с Иринкой гостинцы обломились, а сейчас в моем коробе кое-что лежит. От нежных зверств младшенькой я откупился куклой Беби Бон. И Кате досталось кукла, куда более взрослая и по внешности, и по воображаемому поведению. Стильная кукла, гламурная… Катя не сдержалась, взвизгнула от восторга и, прижав куклу к груди, побежала к двери.
– А поцеловать?
Она остановилась, на цыпочках развернулась ко мне и с лукавой улыбкой перевела взгляд с меня на тумбочку, откуда я достал куклу. Но там у меня больше ничего не было. Да и не должен был я выкупать ее поцелуи, дочь обязана любить отца без подарков. Именно эту мысль я передал ей, нахмурив брови. Катя улыбнулась, подошла ко мне и чмокнула в щеку.
Из спальни они с Иринкой выбегали наперегонки. Я улыбался им вслед. Как здорово, что я дома! Как здорово, что пережил неволю! И как здорово, что меня дождалась жена… А Варвара – красивая женщина, могла бы найти мне замену. Только не нужно ей это. Любит она меня, поэтому все у нас хорошо. Уже хорошо, и дальше так будет…
Я посмотрел на часы. Половина двенадцатого, считай, полдень уже, а я все еще из постели не вылез. Обед уже на носу, а я даже не завтракал. Неудивительно, что мне приснилась лагерная столовая. Там хоть и не густо кормят, но регулярно. И завтрак в зоне проспать проблематично…
Но я не в зоне и могу спать сколько угодно. Только на голодный желудок как-то не спится.
Я поднялся, надел джинсы, рубаху, заглянул в комнату к девчонкам. Заняты они, в куклы играют, им сейчас не до меня. И няни с ними нет.
Няню я нашел в зале, она сидела у телевизора и смотрела какой-то сериал. Увидев меня, приподнялась, обозначив приветственный жест, и снова села. В годах она уже, и в теле. Но не рыхлая, не размазня, дородная женщина приятной внешности, ухоженная. И улыбка у нее виноватая. Дескать, она понимала, что должна сейчас находиться с детьми, но кино такое интересное. Да и не такие уж они маленькие девочки, чтобы стоять у них над душой.
Я не знал, как реагировать на ее поведение. Ольга Максимовна не только няня, она еще и по дому работает. Завтраки, обеды и ужины на ней, уборка. Это сейчас у Кати с Ириной каникулы, а в сентябре они в школу пойдут, и у няни будет больше свободного времени. Отвела детей, и можно домом заняться. Но Ольга Максимовна, по ходу, и при детях не напрягается. Это уже мое мнение.