Бетанкур, хотел достичь своей цели добром — так писали монахи. Это вовсе не относится к его спутникам, которые не щадили ни своих жизней, ни местного мирного населения. Его друзья искали «авантюр», а деньги утекали. Они решили пройтись по Лансароте и добыть мяса. Дело казалось несложным: на всех островах паслись большие стада коз.

Жители не знали, как вести себя с пришельцами. Они быстро поняли, что это вовсе не пираты, однажды появлявшиеся и исчезавшие. Первые набеги испанцев еще не были расценены как вражеские действия.

Бетанкур вел себя весьма благовоспитанно. Он по­слал к канарцам посольство, а тем временем отвел ко­рабль в бухту и укрепил ее. Жители не решили, как отне­стись к чужестранцам. Одни хотели войны, другие — мира. Но население острова могло выставить лишь три­ста воинов, вооруженных палками и камнями, а у людей Бетанкура бьши луки со стрелами, пушки и ядра. Большинство лансаротцев решили заключить мир. Они пришли к Бетанкуру, помогли построить флот и дали себя окрестить.

Лансароте оказался бедным островом, и Бетанкур скоро понял, что он ему не подходит.

И он высадился на соседнем острове, гористом и суровом, известном раньше как Капрария, а нормандцы дали ему свое название — Forte avanture — «Великое приключение», Фуэртевентура по-испански.

То, что произошло там, хронисты передают весьма противоречиво. Дело дошло до кровопролитных боев, и снова нормандцы не получили никакой выгоды. Коман­да взбунтовалась, и все решили идти домой. Бетанкур поплыл в Испанию, надеясь на помощь и поддержку.

На Лансароте он на время своего отсутствия оставил наместника — Гадифера де ля Саля. Имелся там и небольшой гарнизон в новом форте Рубикон, команди­ром которого Бетанкур назначил Борневаля, «который только и думал об обогащении» (ремарка монахов).

Однажды в отсутствие Бетанкура, когда Гадифер охотился на ламантинов, на Лансароте пришел испан­ский корабль, капитан которого искал рабов. Жители стали искать защиты за стенами форта. Борневаль же пошел на сговор с пиратами и выдал ему жителей. Когда Гадифер вернулся с охоты, то «застал ужас и запусте­ние». Борневаль ушел вместе с пиратами, забрав с собой много жителей.

Такое предательство возмутило население острова. Среди членов правящего клана нашлись злейшие враги нормандцев. Начались столкновения. Французы были лучше вооружены, островитяне оказались более ловкими и меткими. Обе стороны понесли большие потери. Кое-как нормандцам удалось отстоять форт и там дожи­даться поддержки: из Испании пришел корабль с под­могой.

Наконец прибыл сам Бетанкур. Он постарался наве­сти порядок и вновь завел дружбу с гуардафия (прави­телем) острова и его народом. «Всех лансаротцев окре­стили вместе с их вождем».

В войнах канарцы вели себя благородно. Они никогда не глумились над пленными, не убивали детей. Часто освобождали пленников. «Заклятых врагов могли снова воспринимать как друзей». Они всегда исполняли обе­щанное. И то, что они поклялись Бетанкуру в верности, было сильным орудием в его руках. Покорение всех оcтровов архипелага удалось испанцам и нормандцам только благодаря помощи обращенных в христианство канарцев!

Бетанкур не оставил надежды захватить богатый остров Фуэртевентура. Но первая попытка его провалилась. «И тогда он устроил так, что с жителями Фуэртевентуры стали воевать лансаротцы». И неудивительно, что он победил и остров перешел в руки испанцев. Сдалось три тысячи воинов. Всех их окрестили и часть увезли в рабство. Сбылась мечта Бетанкура — он стал ленным собственником двух островов и неофициальным правителем Канар.

А действительным правителем был король Испании. Как истинный француз, Бетанкур не должен был допустить на островах испанского присутствия. И он снова едет домой в Нормандию, чтобы собрать солдат, ремесленников, настроить в свою пользу влиятельных людей. Супруга по-прежнему отказывается сопровож­дать своего мужа в «Варварию» и предпочитает упиваться его успехами дома, любуясь гуанчами, которых привез в Европу Бетанкур. Эти канарцы были знатного происхождения, они внимательно изучали европейские обычаи. За короткое время они не только научились понимать чужой язык, но и стали читать и писать по-испански. Многие из них женились на испанских девушках. Да и французам нравились красивые канарки... «Это было началом смешения».

Не все гладко сходило Бетанкуру. В Испании у него нашлось много завистников. Не могли смириться с его успехами и португальцы. Чтобы успешно противостоять врагам, Бетанкур спешил стать полным хозяином островов.

И вот он снова собирает людей и отплывает на захват остальных островов.

— Это детская игра,— говорят при дворе.

— Нет, это не игра,— отвечает Бетанкур.— На Гран-Канари нас ожидают 10 тысяч вооруженных вои­нов, почти все из знатных родов...

...В действительности их было 18 тысяч.

Жители острова сопротивляются со смертельной яростью и готовы все пасть в боях, но уничтожить тысячу солдат Бетанкура. Они наносят ему сокруши­тельное поражение в кровавой схватке. Остатки войска успешно грузятся на суда, бросив на острове много раненых.

Та же картина была и на острове Пальма. А уж о рейде на Тенерифе и говорить не приходилось, так как тамошние гуанчи считались самыми воинствен­ными...

«Бетанкур был очень зол». Он обещал своим людям мирные поселения, землю, скот и все блага. Нужно было срочно принимать меры против бунтовщиков... И новый приказ — к Гомере. Там за три года до этого высадился Фернандо де Кастро, который наладил добрые отношения с островитянами и обратил некото­рых в христианскую веру. «Бетанкур ступил на Гомеру с намерением сражаться, но жители встретили его мирно, и он получил остров без боя». Так же, впрочем, как и следующий небольшой островок, торчащий из моря,— Ферро. Его жители тоже отказались от схватки, поняв силу и власть испанской короны. (На многих островах архипелага было распространено поверье, будто бы белые люди, прийдя однажды, должны при­нести с собой счастье и быть похожими на богов. Это сослужило Бетанкуру хорошую службу. Когда канарцы поняли обман, было уже поздно.)