– Только зря все это! Ну, в смысле войны. В соседнем доме один чечен жил. Сейчас на родину уехал. Так перед отъездом говорил: придут русские, никого жалеть не будем. Всех под нож. Я ему – а силенок-то хватит? Он – на сколько хватит, столько и будем драться. У них сила немалая собралась, ребята, вот я вам что скажу. И за Дудаева они стеной стоят. Как же, Герой, генерал, решил пойти против Москвы. Короче, ждет вас бойня! А кому она нужна? Чеченам? Или вам с бабами, которым звонили? Уж им она точняк не нужна. Неужели по-мирному договориться нельзя? Ну, ладно, окружить войсками Чечню, хотя хрен ты ее окружишь, пусть просто подвести войска. Дудаев, он же не дурак, поймет, что против армии ему не устоять. Глядишь, и договорились бы. Как еще сейчас модно стало говорить, нашли бы консенсус, мать его! И чего только не придумают политиканы. А война, она жизней унесет много. Много крови прольется. Зачем?

– Мы, Славик, люди подневольные, – сказал Стрельцов. – Нам приказали, мы прилетели. Прикажут идти на Грозный, пойдем. Потому как приказы не обсуждаются. Сам-то служил?

– А как же? В автобате! Оттрубил два года от звонка до звонка. И никто тогда ни о какой войне даже не думал. Замполиты, конечно, забивали мозги империалистической угрозой, Китаем, третьей мировой, но все понимали, ничего не будет. И служили, зная, если не случай какой, то домой вернемся. И ждали дембеля, готовились, альбомы раскрашивали, жестью обивали… Да что говорить. Сейчас дембелям вашим не до альбомов…

Капустин сделал еще несколько глотков из горлышка бутылки, и тут его развезло.

– Ну все! Позвонили, посидели, ступайте с богом, а я прилягу, покемарю.

Раневич спросил:

– В магазине, куда ты заходил, водка нормальная продается?

– Охренел? С чего ей быть нормальной? «Палево» голимое. Спирт с водой! Хорошо еще, не технический спирт, но с привкусом. Для меня пойдет. А чистяк можно только на рынке у Казимира купить. Дороговато, но зато настоящая, московская. А мне она и на хрен не нужна. Мне лишь бы по мозгам била.

– А где находится рынок?

– Рынок-то? Как ехали, так и езжайте до второго поворота, потом направо, в рынок и упретесь.

– А Казимира этого как найти?

– Ты че, Казимира, в натуре, не знаешь? Ах да! Вы ж чужаки, приезжие. Казимир чувак крутой, под ним все пойло на рынке. Искать его не надо, увидите хромого дворника, Джуму, он там постоянно метлой перед входом машет, ему бабки дадите, скажете, что взять у Казимира и куда доставить. На тележке прямо к машине привезет! А лучше валили бы к себе, ребята. Тут вам не Москва, тут законы другие. И ножи у каждого. Что не так, сразу за нож. Такие законы. Развалили страну, жизнь порушили, теперь только ножи да автоматы. И на хрена такая жизнь?

Язык Капустина начал заплетаться.

– Идите! Дверь прикройте на защелку. Хлопните дверью, короче, она и закроется, а я на боковую!

Офицеры вышли на улицу, прошли до проулка, куда водитель по совету Славика загнал «уазик». Сели в салон.

Стрельцов посмотрел на Раневича:

– Ну что, назад?

– А рынок? Водки надо взять, кассет! Да посмотреть, что за шмотки здесь продают и почем. Сувенир какой-нибудь для Ольги, на память об Осетии.

– Ты же слышал, что говорил Славик?

– И что? Он же пьяный, вот и нес всякую чушь. Ну посуди сам, кто на рынке на нас, вооруженных офицеров-десантников, дернется?

– А черт его знает, может, найдутся те, кто и дернется.

– Дернутся – успокоим! В первый раз, что ли? Чего ты опасаешься, Юра? Здесь прекрасно знают, что рядом целая группировка армейская развернута и войска все прибывают. А значит, если что, то разнесут этот Моздок к чертям собачьим.

Стрельцов махнул рукой:

– Ладно, едем! – Наклонился к кабине: – Солдат! Сейчас выезжай на улицу, по которой заехали в город, и езжай прямо, на втором перекрестке сверни направо. Увидишь рынок, найди место, припаркуйся. Взглянул на часы: – У нас с тобой, Виталик, на рынок не более часа. Иначе опоздаем. И тогда машину обшмонают, а нам по выговору влепят.

– Испугали ежа голой ж…! А вот насчет водки, верно, обидно будет, если конфискуют. Но за час управимся, лишь бы выйти на дворника, а через него на крутого Казимира.

– Выйдем! Найдем! Только действуем так: дворника к Казимиру, сами на рынок. Там прикрываем друг друга, передвигаемся в толпе спиной к спине.

– Если будет еще эта толпа.

«УАЗ» повернул направо и метров через пятьдесят остановился. Водитель из кабины доложил:

– Приехали, товарищи офицеры. Рынок, вход в него метрах в тридцати.

Стрельцов и Раневич посмотрели из салона на вход в рынок, увидели метущего тротуар хромого дворника. Стрельцов проговорил:

– А вот и Джума! Нормально! Пока все идет по плану.

Он повернулся к водителю:

– Мы сейчас уйдем, а ты, солдат, разверни автомобиль мордой к выходу, пересядь в салон, захватив ключи, и сиди внутри, наружу не выходи. Хромого, что метет тротуар, видишь?

– Так точно!

– Он должен будет притащить ящик водки. Примешь его. Деньги мы заплатим. И прикинь, где спрятать водку, чтобы она не бросалась в глаза при беглом осмотре!