Увидев меня, Дед начинает недовольно брюзжать о том, что мы, молодые, вконец оборзели, не хотим работать, и молотим под дураков, думая, что он один здесь умный. Не оправдываюсь и не ссылаюсь на уважительные причины, потому что Дед, по большому счету, как всегда прав. Вот и сейчас он вместо меня, хитрожопого, опрашивает заявителя.

Ермолин заканчивает писать и просит отца девочки расписаться под объяснением. Тот, морща лоб, внимательно читает свои показания и расписывается по продиктованной Дедом, установленной форме.

– Теперь, – говорит Дед, передавая чистый лист бумаги, – пишите заявление. В правом верхнем углу – начальнику отделения милиции Сокову Н. М. от гражданина Митрофанова, свои полные данные и место жительства. – Митрофанов начинает писать под диктовку, аккуратно выводя слова. Ермолин ждет, пока он заполнит «шапку». – Теперь, посередине листа – «Заявление».

В этот момент дверь в кабинет отворяется, и я вижу Бритвина. На его лице застыла натянутая, противная улыбочка. Он заходит за спину Митрофанова и заглядывает через его плечо. Потом, видимо прочитав написанное им, спокойно интересуется у деда.

– Ну, как дела? Скоро освободишься?

– Все нормально, уже заканчиваю. Сейчас заявление допишет и все.

– А насильника этого куда потом?

– Сейчас из Главка приедут и с собой заберут. Он, как понимаешь, мне не нужен.

– Ага, понятно.

Петя склоняется над Митрофановым и вдруг нежно проводит ладошкой по его голове.

– Лысеешь? – интересуется весьма участливо.

Опешивший Митрофанов поднимает на Петра глаза и застенчиво улыбается.

– Да, знаете ли, годы, стареем.

Бритвин говорит медленно, с расстановкой. Его лицо багровеет и принимает цвет спелого помидора.

– Тебе, падла, уже ни годы не помогут, ни явка с повинной. В глаза смотри, сука!!! – орет Петя и что есть силы, сверху кулаком лупит Митрофанова прямо по лысому темечку. Расшатанный стул разваливается и Митрофанов с грохотом падает на пол.

Первым бросаюсь на Петю я и отталкиваю его. Он вырывается и пытается достать лежащего Митрофанова ногой. На шум вламываются Воробей с Брагиным и помогают мне нейтрализовать не на шутку возбужденного Петра.

Тут, наконец, приходит в себя Дед.

– Отставить!! Отставить говорю!! – ревет он. – Мы отпускаем Петра, и он тут же делает шаг в сторону съежившегося Митрофанова.

– Отставить команду «отставить»!! – Его держите! Дед вытянутым пальцем указывает на Бритвна.

Я тут же становлюсь между Митрофановым и Петей.

– Десять суток ареста! – как змея шипит Ермолин.

Петя начинает врубаться, что несколько не прав.

– Дед, но я….

– Молча-а-ать!! Двадцать суток! Идите, доложите дежурному.

Петруха уже окончательно во все въехал и не теряется.

– Есть, двадцать суток ареста, товарищ подполковник! – Для солидности он повышает Ермолина в звании на одну звезду. Потом разворачивается кругом и, чеканя шаг, выходит.

Я помогаю ничего не понимающему Митрофанову подняться, отряхиваю с его одежды пыль. Пододвигаю новый, крепкий стул и помогаю сесть.

– Товарищ Митрофанов, – поправляя на носу очки, и с только свойственным ему торжественным сарказмом, произносит Дед. – В отношении Вас произошла чудовищная ошибка. Весь личный состав до крайности возмущен попыткой совершения этого гнусного преступления в отношении Вашей дочери. Данный сотрудник только что прибыл из ночной засады и просто не мог знать, что Вы не этот…, – Ермолин на секунду заминается, подбирая нужное слово, – который другой, настоящий. От своего имени приношу Вам глубокие извинения и обещаю, что кто-то будет строго наказан.

Дед демонстративно вытирает со лба обязательный в таком случае пот. Митрофанов с глубоким уважением смотрит на него и, сделав несколько глотательных движений, прощающе отмахивается.

– Ну, что Вы. Пустяки. Я все понимаю. У вас такая тяжелая работа. Прошу Вас, не надо никого наказывать.

– Браво! – мысленно аплодирую ему. – Сразу видно, наш человек!

Другой бы на его месте обиделся, шум поднял. А этот проникся. Молодчина! Человечище! Просто приятно работать. Побольше бы таких.

Митрофанов окончательно успокаивается, дописывает заявление и вместе с Ермолиным уходит.

То, что произошло минутами раньше, профессионально называется ошибкой в объекте. Это явление в основном свойственно преступникам. Например, когда киллер расправляется не с тем клиентом, а квартирный воришка, взломав дверь, по его убеждению, богатой хаты, сталкивается на пороге квартиры с облезлым, орущим от голода котом и стайкой тараканов на кухне, куда он, не веря своим глазам, все же заглянул. А всему виной элементарная невнимательность.