– Ты-ты-соба-ка ме-н-н-нтов-в-ская. Я те-еее-бе так-о-о-е ус-ус-троил а-аа-аа ты меня мо-мо-розишь! – жаловался бывший собутыльник.

– Ну что? Как прошёл сегодняшний суд? – наконец смог задать свой вопрос Нужняк.

– В а-а-а-ж-жу-ре всё! – шлёпал посиневшими губами Соска. – Тво-я би-и-кса отки-и-инулась вме-есто Ли-ли-зки. На-а-алей водки, с-у-с-уссука!

– Марию выпустили?! – всё никак не мог поверить в случившееся Андрей. – Скажи ещё раз или кивни!

– Д-д-д-а! – закивал головой Соснов, словно игрушечная собачка в автомобиле. Забыв про работу, Андрей добежал до магазина и вернулся в комнату трясущегося приятеля с бутылкой водки в руках. Ему хотелось узнать все подробности, но после первого же стакана Соска перестал дрожать, его лицо приняло знакомое выражение улыбчивого дебила, а изо рта опять потекли слюни. Понимая, что от него уже ничего не добиться, Андрей на радостях плеснул себе в стакан, но, поднеся ко рту, раздумал и, улыбнувшись сам себе, поставил его назад.

«Ну уж нет. Теперь-то, когда она знает, кому обязана своим освобождением, она должна изменить ко мне отношение. Не буду сам всё себе портить. Ведь теперь у меня реальный шанс завоевать Лошадкину. Что сделал для неё мент? Ничего! А я её спас! Завтра утром пойду к её матери и обрадую старушку, что дочка уже на свободе».

Альберт Змойров пришёл на работу пораньше. До прихода Алевтины он хотел почистить архив своего кабинета, чтобы уничтожить любые возможные улики. Власов сразу предупредил его, сказав, что задержанная указывает на их организацию как своё место работы. Это значило, что в его офис в любой момент могли нагрянуть с обыском. Надеяться на то, что его загодя предупредит об этом подельник, было неразумно. Альберт никогда не доверял полицейскому и считал, что тот может со временем его сдать. В сейфе у него лежала тетрадь с записями черновой бухгалтерии. В неё Альберт записывал расход криминальной выручки, указывая, кому и сколько заплатил. Там же фигурировали надписи, поясняющие, к какой квартире и за какие услуги относятся эти выплаты.

Среди получателей денег в тетради фигурировали Кузнецов и Власов. Он специально занёс их данные не шифруя. Считал, что если попадёт, то сможет выторговать себе пару лет в обмен на то, что сдаст «организаторов» преступной группы, а сам прикинется мелкой сошкой.

Открыв офис, он миновал ресепшен и вошёл в свой кабинет. Сев за стол, он первым делом открыл сейф, вытащил злополучную тетрадь и только потом почувствовал, что в кабинете он не один. Присутствие постороннего он почувствовал кожей, скорее, уловил чужой запах. Не мужской. Взгляд тут же метнулся к кожаному дивану, на котором лежала женщина. Она уже проснулась и теперь просто смотрела ему в лицо, не проявляя никакого смущения. Альберт испытал шок. Это была Мария, его сотрудница, недавно арестованная и взятая полицией под стражу. Мужчина почувствовал, как по его позвоночнику пробежал холодок, а во рту стало сухо.

«Она же должна сидеть в тюрьме, чёрт побери? Её что, отпустили? Нет, это полный бред! Я бы тогда знал. Стоп-стоп, но как это всё объяснить? Сбежала? Фу, глупость какая. Что остаётся? Заслали! Да, её ко мне заслали менты и сейчас наверняка пишут в какой-нибудь машине разговор, а может, и ведут видеозапись! Во, блин, попал! Стоп-стоп, спокойнее, у тебя есть пара минут, соображай быстрее, что делать. Тетрадь?! Уничтожить или нет? А если не успею? Скажут – пытался уничтожить улики…»

— Чем обязан? – с трудом отлепив присохший к нёбу язык, произнёс Змойров. – Вы, собственно, кто такая и как здесь оказались?

– Это я, Мария, – тихо произнесла нежданная гостья, садясь на диване. – Мне некуда было идти, а от офиса мы всегда ключ на улице прятали в трещине фундамента, вот я и переночевала.

«Главное – не давать понять, что я её знаю. А может, позвонить и вызвать полицию?»

— Меня никто не видел, – словно прочитав его мысли, попыталась оправдаться женщина. – Я сейчас уйду. Только умоюсь, если вы не против.

Мария встала и пошла умываться. Змойров проводил её взглядом, потом перевёл взгляд на тетрадь и офисный шредер.

«Стоит нажать кнопку, и через минуту этот бумажный измельчитель уничтожит компромат, разрезав его в лапшу».

Он подошёл к окну и, отодвинув жалюзи, оглядел всё вокруг, но никаких признаков слежки полиции не оказалось. Не только самой полиции, но и микроавтобусов с затемнёнными стёклами или подозрительных ремонтных бригад перед входом в офис не обнаружилось.

«А что же с квартирой олимпийской чемпионки? – неожиданно на смену проходящему страху в Альберте стала просыпаться корысть. – Ведь она оформила генералку?»

Он вытащил мобильный и стал набирать Власова. Тот долго не отвечал, но наконец Змойров услышал его заспанный голос. Услышав от «риелтора» вопрос, знает ли, где сейчас задержанная, он обругал его матом и положил трубку. Змойров перезвонил, но телефон был отключён.

– Сука! – выругался мужчина и пошёл посмотреть, почему долго задерживается женщина.

Однако в офисе уже никого не было. Змойров выглянул за дверь офиса на улицу, борясь с двумя чувствами. С одной стороны, он не хотел привлекать к себе внимание правоохранительных органов контактами с обвиняемой преступницей, но с другой стороны, он никак не мог позволить пройти сделке с квартирой Царьковой мимо себя. Он вернулся в офис и пустил тетрадь с компроматом в шредер. После этого ему стало немного спокойнее. Он налил себе кофе и стал ждать. Через некоторое время на его мобильном телефоне раздался звонок от Власова.