– Ты чего мне с самого утра уже обкуренным звонишь? – сразу перешёл в нападение оперативник.

Змойров торопливо и немного сбивчиво рассказал о своём сегодняшнем раннем визите в офисное помещение, где застал ночную гостью. На той стороне раздался смех.

– Я тебе говорю, бросай наркоту, она тебя до добра не доведёт, – насмешливо продолжал фыркать Власов. – У нас с ней сегодня следственные действия в изоляторе, а ты мне такой бред несёшь. Может, тебе привидение явилось?

Теперь уже настала очередь бросать трубку Змойрову, который не мог больше выдерживать такой насмешливый тон от полицейского…

…Власова повеселила услышанная от «чёрного риелтора» весть о появлении в его офисе арестантки. Он сразу списал это на его давнее пристрастие к наркотическим веществам. Зайдя в кабинет к следователю, он увидел, что тот ведёт допрос с одним из потерпевших от рук мошенницы. Пожилой ветеран кипел от негодования и периодически при упоминании о потере квартиры поднимал трость, словно намереваясь броситься на невидимого врага в свою последнюю атаку.

– Сейчас привезут подследственную на очную ставку, – кивнул на потерпевшего Александр Сергеевич, – а потом надо будет забрать у неё материал ещё на одну экспертизу. Сходи за Пермяковой, попроси, чтобы она подготовила всё для забора образцов, и понятых не забудь пригласить.

Удивившись такой плотности в работе, Власов пошёл в кабинет к судебному медику. Татьяна Петровна встретила его в прекрасном расположении духа. Было немного непривычно видеть Петровну такой светящейся. Не понимая, какая «добрая муха» её укусила, он передал ей просьбу следователя, ожидая увидеть удивление, но та только кивнула и обещалась быть.

«По-моему, я не знаю чего-то», – отреагировал мозг оперативного работника. Он стал расспрашивать свою коллегу по работе, но та никак не хотела рассказывать, в чём дело, хотя по ней было видно, что это ей даётся с трудом.

– Татьяна, давай колись, что произошло и почему ты такая довольная, словно вернулась от Грачёва с вашего первого свидания, – не ведая того сам, нажал на нужную клавишу лейтенант полиции.

Женщина, продолжая улыбаться, поведала Власову, что вчера вечером начальник отделения попросил её съездить к экспертам и узнать предварительные данные.

– Я после этого позвонила прежнему врачу-эксперту, Когану Самуилу Натановичу, – начала не торопясь рассказывать ему коллега, – а он уже в свою очередь позвонил своему знакомому, который устроил мне визит к экспертам…

– И? – нетерпеливо перебил её Власов, настаивая на конечном результате.

– Экспертиза ещё не прошла полностью, – Татьяна явно растягивала удовольствие, – но основные тесты на совпадение ДНК уже провели и мне по секрету сказали результат.

Пермякова, не скрывая, издевалась над Власовым, делая неприлично длинную паузу.

«Давай говори, хватит тянуть кота за яйца», — отреагировал мозг разозлённого полицейского.

– Совпадения девяносто восемь с чем-то процентов, – не выдержала Татьяна Петровна, торжественно провозгласив предварительный результат.

– А это значит… – попытался подвести черту Власов.

– А это значит, что жена Грачёва и мать его дочери похоронена на городском кладбище, а эта женщина всего лишь ловкая мошенница, и больше ничего! – радостно выдохнула женщина.

Было заметно, что для неё этот результат далеко не формальность. В этих интонациях, чрезмерном возбуждении проглядывалась её личная заинтересованность. Некий любовный реваншизм, за которым ещё оставалась жива надежда.

Довольный новостью, Власов побежал готовить очную ставку, а Татьяна ещё долго сидела, задумавшись и перебирая разные варианты своих дальнейших действий. Ей не терпелось набрать телефон Егора и прокричать ему в трубку, что он полный идиот и его использовала в своих целях ловкая преступница. В то же время она как женщина понимала, что этот мужчина любил и был одержим своим чувством, и ей было жалко рушить его выстраданный за два года ожиданий иллюзорный мир. Ведь она тоже знала, что такое любить и ждать. Надеяться понапрасну, но не сдаваться.

Спустя час-полтора ей позвонил следователь и попросил прийти к нему в кабинет со всем необходимым для забора образцов. Обвиняемая в подавленном состоянии сидела за столом напротив следователя, уткнувшись взглядом в массивный письменный набор из тёмного дерева. В кабинете уже присутствовали двое понятых и Власов. «Шурик» быстро разъяснил всем присутствующим цель данного следственного действия и зачитал постановление. Петровна подошла к обманщице Грачёва, держа наготове все необходимые приспособления для забора генетического материала.

– Откройте рот, – попросила она испытуемую, готовая ватными палочками выколоть её наглые глаза.

«Смотрит как овечка, а сама волчица что ни есть. Немудрено, что она вертела Егором, с такой-то схожей внешностью… Совсем его околдовала, стерва! Так хочется ей сказать о экспертизе… Хотя зачем? Она и сама знает, что не Грачёва».

Она быстро закончила все необходимые манипуляции и, запечатав анализы, передала на стол следователю, который отметил всё происходящее в протоколе, опечатал конверт с материалом и дал понятым на нём расписаться.