– Гуся, точно! – оповестила тетя Соня.

– Та що ми – последние кальсоны за продукты отдаем?! – развеселилась Зина. – Брать – так-таки брать, и гуся, и утку!

– Симочка делает такой борсч из утки! – закатив глазки, изобразил неизъяснимый восторг дедушка Лева.

– Ото ж! – согласилась Зина и пошла обниматься-целоваться с ним.

– Та чего только не набрали! – попыталась урезонить всех бабушка Сима. – Усе! И рибу, и телятину, та и всего обозу по мелочи!

– Так гуляем же десять дней! – не сдавалась Зинуля и обняла ее.

Расцеловались, погладили друг друга, прямо как год не виделись. Ритка возмутилась, дежуря у шкворчащей сковородки:

– А меня?

– Иду-иду! – как послушная жена на призыв мужа, отозвалась Зинуля, поворачиваясь к ней.

В суперсовременной, упакованной какими только возможно бытовыми приборами кухне запахи готовящейся еды практически не распространялись, исправно улавливаемые и ликвидируемые мощнейшей вытяжкой. Но оказавшись рядом с Риткой, в непосредственной близости к плите, Зина, протягивая руки для объятий, вдохнула полной грудью ароматов жарящейся рыбы.

Она позеленела, зажала рот ладошками и мотанула пулей в туалет, задевая все по пути – тетю Соню, стулья, прибежавшего на ее голос Севочку.

Минут десять Зинуля буквально душу выворачивала белому другу. Она уж подумала, что желудок решил от нее отделаться раз и навсегда. А надоела она ему! Своим вечным кофе литрами, перекусами несерьезными…

«Доигралась! – перепугалась Зинуля. – Не дай бог, язву заработала! Уж гастрит точно! Блин, и надо же – накануне праздника!»

Она отдышалась, умылась, прислушалась к своим ощущениям внутри. Внимательно прислушалась – странно! Ничего. Ни болей, ни новых позывов, ни тошноты…

Может, отравилась чем?

Она вернулась в кухню, где ее встревоженно ждали.

– Зиночка, выпей чайку зелененького, я заварила. Сразу полегчает! – суетилась обеспокоенно тетя Соня.

– Ей теперь знаешь когда полегчает? – улыбалась непонятно чему Ритка.

– Ты о чем? – поинтересовалась Зина, сев на заботливо отодвинутый для нее стул и отпивая ароматного чаю из большущей кружки.

– У тебя когда критические дни последний раз были? – продолжая улыбаться, спросила Ритка.

– Рит, ты что, с глузду съехала? – оторопела Зина.

– Так когда? – не унималась Ритка.

– Да не помню я! Месяц назад, может, больше! Что ты пристала с такими глупостями!

– Таки, Зиночка, ты усе-таки кое-що заработала от встречи с мужчиной! – «поздравил» ее радостно дедушка Лева.

– Что? – тупила по полной программе Зинаида.

– Как що?! – глубоко удивился ее непониманию дедушка Лева. – Беременность!

– Что-о-о-о?! – поперхнулась и закашлялась от неожиданности Зинуля.

– Может, тебе еще разок дать понюхать рибку, дорогая? – язвительно поинтересовалась Ритка.

– Та ладно! – подумав, отмахнулась от фактов Зина.

– А, хорошо! – разулыбалась бабушка Сима. – У семье появится еще один маленький…

– Но этого не может быть! – отказывалась верить в очевидное Зинаида.

– Мам, – спросила Ритка, внимательно рассматривая подругу, – как думаешь, дать ей рибки или зашлем Мишку на угол, в аптеку за тестами?

– Думаю, с ее мозгами тест будет убедительней! – решила тетя Соня, присоединившись к дочери в критическом разглядывании Зинаиды.

– Миша! – заорала Ритка, не отвлекаясь от основного занятия: изучения подруги, с большой долей сомнения на лице, видимо, в адрес ее умственных способностей.

– Что такое тест? – потребовал объяснения Севочка, втиснувшись между матерью и бабушкой.

– Это такая проверка на что-либо, – расширила горизонты знаний сына Ритуля.

– А на что вы хотите проверить тетю Зину? На шпиенство? – допытывался любопытный малолетка.

– На него! – кивнула Ритка. – Только не тети– Зиночкиного шпиенства, а одного дядечки.

– Тогда вам надо на него тест! – подумав, подсказал ребенок. – А ведь его здесь нет! И как вы будете это делать?

– Ну, насчет «нет» я бы поспорила в данной ситуации, – задумчиво протянула Ритка.

– Чего орем? – входя в кухню, поинтересовался Мишка.

– Сынок, сгоняй в аптеку, на угол, купи тест на беременность, – посмотрела на него Ритка. Потом подумала, даже брови свела от мысли напряженной:

– И лучше – три разных, для убедительности.

– Ма, ты чо? – опешил Мишка.