Больше на нас никто не покушался.

Сославшись на усталость, Алекс решил устроить себе отпуск и улетел на острова Гуахалья.

– Остаешься за главную, – сказал он. – И не звони мне.

Поэтому я была одна в доме, когда позвонил Болтон. Я едва не выразила вслух удивления по поводу того, что он все еще в городе.

– Мне нужно поговорить с Алексом, – сказал он.

Болтон всегда старался выглядеть искренним и беззащитным. Приходилось делать над собой усилие, чтобы ощутить к нему неприязнь.

– Его нет, доктор Болтон, – ответила я.

Олли сидел за столом, расстегнув воротничок, и выглядел усталым и разочарованным.

– Чейз, давайте без формальностей. Где он?

– В отпуске.

– Где?

– Он велел мне не разглашать эту информацию.

– Вы можете с ним связаться?

– Нет.

Болтон дал понять, что я лгу и он это знает.

– Когда он вернется? Думаю, это вы можете сказать.

– Через неделю.

– Чейз…

– Хотите что-нибудь передать ему, доктор Болтон?

– Кажется, вы мне уже кое-что передали.

Он взял со стола лист бумаги, взглянул на него и бросил лист обратно.

– Прошу прощения, но я вас не понимаю.

– Палеа Бенгатта.

– Вот как?

– Полагаю, тайна раскрыта.

– Что за тайна?

– Извиняться не собираюсь.

– Я на это и не рассчитывала.

– Конкуренция. Все честно.

– Кто бы сомневался. Это не вы взорвали челнок?

Олли потрясенно уставился на меня. Похоже, на этот раз он не притворялся.

– Это вас хотели убить? – Глаза его расширились, и мне показалось, что у него перехватило дыхание. – Чейз, вы всерьез думаете, будто я способен на такое?

Нет, я так не думала.

– А вы способны?

– Нет! Я в жизни никого пальцем не тронул. И не собираюсь.

– Что-нибудь еще, доктор Болтон?

– Наверное, мне стоило догадаться. Это случилось в тот день, когда вы вернулись. – Он поколебался. – Вы одна?

– Да. А почему вы спрашиваете?

На его лице резко обозначились морщины – то ли из-за освещения, то ли от страха.

– Будьте осторожны, – сказал он.

В его словах не звучало никакой угрозы.

Я позвонила Винди.

– Болтон с тобой не связывался?

– Нет, – ответила она. – А что?

– Я с ним только что разговаривала. Он не клюнул.

– Я так и думала. Вы его недооценивали.

– Угу. Похоже на то.

– Теперь ты разрешишь мне избавиться от шпионки? Директору не очень хочется постоянно следить за всем, что он говорит или делает.

– Да, конечно. Поступай, как считаешь нужным. – Я заметила, что Винди чем-то обеспокоена. – У тебя все в порядке?

– Да. Просто жаль, что кое-кто уйдет безнаказанным.

– Мне тоже.

Я подумала, не сообщить ли о звонке Болтона Алексу, но затем решила сделать это, когда он вернется. Ни к чему напоминать о делах во время отпуска.

Через два дня я узнала от Винди, что Бранков высадился на Марголии и начал раскопки.

– Они нашли одно из поселений, – сказала Винди. – В тридцати-сорока метрах ниже подстилки джунглей.

– Какой там климат?

– Влажный и жаркий.

– Да, условия нелучшие.

Все, что осталось от поселенцев, наверняка превратилось в кашу, и уже давно.

Час спустя появилось первое заявление о находках вместе с фотографией Бранкова, держащего в руке камень: одна его сторона была относительно гладкой. По словам Бранкова, этот камень некогда был частью стены.

Вечером, выступая на ужине с бизнесменами, директор рассказал, как он отнесся к новости, и добавил, что очень ценит вклад Алекса Бенедикта: тот приложил «беспримерные усилия» для сохранения мест раскопок.

Для Кольчевского это оказалось уже слишком, и он в очередной раз не выдержал. Впрочем, к его выходкам уже привыкли: никто не обращал на них особого внимания. Однако ему удалось найти союзников. Ходили слухи, что он стоит за проектом закона, согласно которому сбор артефактов без соответствующей лицензии признается преступлением. Алекс всегда утверждал, что подобный закон не может быть принят, ведь обеспечить его исполнение практически невозможно. Я сообщила об этом Винди и, к своему удивлению, услышала: