Большую часть первого дня я провела на мостике, наблюдая, как увеличивается размер звезды по мере нашего приближения. Алекс курсировал между своей каютой и кают-компанией и в основном занимался тем, что просматривал списки имевшегося на рынке антиквариата. После ужина он присоединился ко мне, словно от этого Белль стала бы работать быстрее.

– Белль, – спросил он, – что-нибудь видно?

– Слишком рано, Алекс.

– Сколько времени понадобится, чтобы обнаружить нормальную планету?

– Может, еще день-два.

Он посмотрел на меня:

– Как я понимаю, Мартин тоже пока ничего не нашел?

– Нет, – ответила я. – Когда это случится, ты узнаешь первым.

– Не могу поверить, что корабли разведки так долго выясняют, из чего состоит планетная система.

– У нас и вправду нет оборудования для планетарного поиска, – сказала я. – Наши приборы рассчитаны на обнаружение маленьких целей, отражающих много света, – погибших кораблей, базовых станций и так далее. Сканер дальнего радиуса – это, конечно, хорошо, но с более специализированным устройством дело пошло бы куда лучше.

– Почему же ты не раздобыла такое устройство? Для охоты за «Искателем» у нас есть Мартин. Стоило бы взять и что-нибудь для поиска планет.

– Не знаю, – ответила я, с трудом сдерживаясь. – Вообще-то, меня интересовал погибший корабль, и вряд ли мне пришло бы в голову составлять карту звездной системы.

– Ладно, – заметил Алекс, – думаю, ничего страшного. Что бы там ни было, мы его найдем.

Вид у него был подавленный – похоже, не только из-за долгого ожидания.

– С тобой все в порядке? – спросила я.

– Все нормально, – он отвел взгляд.

– Тебя что-то беспокоит.

– Нет. Вовсе нет.

Видимо, он ожидал, что мы за несколько минут найдем планету класса К, с жидкой водой и приемлемой для человека силой тяжести. А когда этого не произошло, он начал подозревать, что такой планеты не отыщется вообще.

В действительности мы искали не древний корабль. Алексу хотелось найти Марголию.

– Сразу ничего не найдешь, Алекс, – сказала я. – Наберись терпения.

Он вздохнул:

– Будь в биозоне планета класса К, мы бы наверняка ее уже увидели.

Я не смогла солгать ему:

– Вероятно, да. Но давай расслабимся.

Он пожал плечами:

– Я все время расслаблен так, что дальше некуда.

На четвертый день нашего пребывания в системе Белль сообщила об очередной находке.

– Планета земного типа, – объявила она. – Раньше мы ее не видели, так как она находилась по другую сторону звезды.

– Где она расположена? – спросил Алекс.

– В биозоне.

Есть! Он вскочил с кресла и стиснул мою руку.

– Будем надеяться, что это оно. – Он взглянул в иллюминатор. – А увидеть можно?

Белль показала на тусклую звездочку:

– Давай взглянем поближе.

Белль подтвердила приказ, и мы сменили курс. Нам требовалось еще около десяти часов на подзарядку, после чего мы могли прыгнуть в окрестности планеты.

– Имеется атмосфера, – добавила Белль. – Экваториальный диаметр – тринадцать тысяч километров. Расстояние от звезды – сто сорок два миллиона километров.

– Прекрасно, – одобрил Алекс. – Еще одна Окраина.

– Спутники отсутствуют.

– А как с радиопередачами? – спросил он. – Что-нибудь принимается?

– Радиосигналы отсутствуют. Но до планеты достаточно далеко.

Ничто, похоже, не могло омрачить его радости.

– Ожидать, что они живы столько тысячелетий спустя, – значит желать слишком многого.

Я была согласна с этим.

– Не стоит ждать чуда, – сказала я, предчувствуя дурное.

– Обнаружены океаны, – продолжала Белль.

– Отлично! – Алекс наклонился вперед, словно гончий пес.

– У меня вопрос, – вставила я.

– Выкладывай.

– Если это действительно Марголия, почему Уэскотты ничего не сказали? Когда они тут были – в тысяча триста восемьдесят шестом или седьмом? Планы были уничтожены не позже девяностого. Но даже в девяносто пятом Уэскотты продолжали молчать.

– Это выглядело бы несколько подозрительно, – сказал Алекс.

– И что с того? Рано или поздно им все равно пришлось бы рискнуть и рассказать обо всем.