Шрифт:
Вообще, мрачного в тогдашних произведениях и в тогдашней жизни Филонова — хоть отбавляй.
Особенно запомнился мне такой случай. Филонов, долго молчавший, вдруг очнулся и стал говорить мне, будто рассуждая сам с собой:
— Вот видите, как я работаю. Не отвлекаясь в стороны, себя не жалея. От всегдашнего сильного напряжения воли я наполовину сжевал свои зубы.
Я вспомнил строку из его книги:
— А зубы съедены стройные [404] .
404
Филонов П. Н.Пропевень о проросли мировой. Пг., 1915. С. 23.
Пауза. Филонов продолжал:
— Но часто меня пугает такая мысль: «А может, все это зря? Может, где-нибудь в глубине России сидит человек с еще более крепкими, дубовыми костями черепа, и уже опередил меня? И все, что я делаю, — не нужно?!»
Я утешал его, ручался, что другого такого не сыщется. Но, видно, предчувствия не обманули Филонова: время было против него. Филонов — неприступная крепость, — «в лоб» ее взять было невозможно. Но новейшая стратегия знает иные приемы. Крепостей не берут, возле них выставляют заслон и обходятих. Так случилось с Филоновым. В наше время его — крепость станковизма — обошли. Его заслонили плакатами, фотомонтажом, конструкциями [405] , и Филонова не видно и не слышно.
405
В искусстве 1920-х годов лидирующие позиции в формировании новой эстетики заняли конструктивисты: В. Е. Татлин, Л. С. Попова, Эль Лисицкий, братья Г.А. и В. А. Стенберги, архитекторы братья А.А., В.А., Л. А. Веснины, А. М. Родченко, В. Ф. Степанова. Станковые виды изобразительного искусства отрицались ими как не отвечающие требованию времени. Филонов был последовательным противником идей конструктивизма в их крайней форме, и в этом он не был одинок. Против крайностей конструктивизма выступали многие объединения, в том числе знаменитый ОСТ, в который вошли молодые художники, принадлежащие к послереволюционному поколению.
После войны я не встречался с Филоновым [406] и мало знаю о его жизни и работах, но они мне рисуются именно таким образом: в его лице погибает необычайный и незаменимый мастерживописного эксперимента.
Правда, я знаю, что в Ленинграде есть школа Филонова, что его среди живописцев очень ценят. Но все это в довольно узком кругу.
Думаю, что только невысоким общим уровнем нашей живописной культуры можно объяснить неумение использовать такую огромную техническую силу, как Филонов. А между тем еще в дореволюционное время, загнанный в подполье и естественно развивший там некоторые черты недоверия, отрешенности от жизни, самодовлеющего мастерства, Филонов после Октября пытался выйти на большую живописную дорогу. Он тянулся к современной тематике (его большое полотно «Мировая революция» для Петросовета [407] , фрески [408] его школы «Гибель капитализма» для Дома печати в Ленинграде, портреты революционных деятелей, костюмы для «Ревизора» и пр.). Он тянулся к декоративным работам, к фрескам, к плакату, но поддержки со стороны художественных кругов не встретил. Может быть, здесь виновата отчасти всегдашняя непреклонность, «негибкость» Филонова, требующая особенно чуткого и внимательного отношения, в то время как все складывалось, будто нарочно, весьма для него неблагоприятно.
406
При написании мемуаров А. Е. Крученых обращался к П. Н. Филонову с просьбой помочь ему восстановить некоторые факты их общего прошлого. Этот факт отмечен Филоновым в дневниках: «8 августа (1932 года]. Получил из Москвы письмо от Ал[ексея] Крученых. Он говорит, что пишет для какого-то издательства статью — воспоминания о русских футуристах. Просит меня прислать имеющиеся у меня сведения об этом и фото моей постановки трагедии Маяковского. Свою статью он обещает выслать мне перед сдачей в редакцию для проверки. Я решил не отвечать ему». См.: Филонов П. Н.Дневники. С. 154.
407
Подробнее см.: наст. изд. Глебова Е. Н.Воспоминания о брате.
408
Панно филоновцев для Дома печати были выполнены маслом на холсте.
В 1931 г. [409] в Русском музее (Ленинград) была подготовлена выставка работ Филонова. (В течение последних 3–4 лет это уже не первая попытка!) Были собраны почти все его работы, вплоть до конфетных этикеток, — около 300 названий. Две залы. Но тут долгая бюрократическая канитель — и выставка Филонова не была открыта, не была вынесена на суд советского зрителя!
Вот еще одна злостная деталь.
В 1931 г., встретившись с Ю. Тыняновым, я разговорился с ним о его последних работах. Тынянов признался:
409
Выставка должна была состояться в 1929–1930 годах.
— Меня сейчас очень интересует вопрос о фикциях. Их жизнь, судьба, отношение к действительности.
Мы обсуждали с Тыняновым его удивительную повесть «Подпоручик Киже» о фиктивной жизни, забивающей подлинную, и я заметил:
— Судьба вашей книги — та же судьба этой описки, этой фикции.
— Как так?
— Да вот, возьмем такую сторону ее (литературной части я сознательно не коснулся) — рисунки в вашей книге сделаны, очевидно, учеником Филонова? [410]
410
См.: наст. изд., Кибрик Е. А.Работа и мысли художника.
— Да.
— И учеником не из самых блестящих. Вот видите? Подлинный Филонов пребывает в неизвестности, ему не дают иллюстрировать (или он сам не хочет?), а ученик его, очень бледный отсвет, живет и даже, как самая настоящая фикция, пытается заменить подлинник!
Кажется, Ю. Тынянов вместе со мной подивился странной судьбе Филонова, этого крупнейшего ультрасовременного живописца.
411
Жевержеев Левкий Иванович(1881–1942), предприниматель, знаток искусства, коллекционер, меценат, художник-любитель и мемуарист. В девятнадцать лет возглавил художественную часть на фабрике своего отца, выпускавшей парчу и церковную утварь. Принадлежал к числу защитников и последовательных пропагандистов новых форм в искусстве, был своим человеком в кругах творческой молодежи. Председатель и казначей «Союза молодежи», оставался на этих постах все время существования объединения.
412
Жевержеев Л. И.Воспоминания // Маяковскому. Сборник воспоминаний. Л., 1940. С. 132–136. Купюры отмечены отточиями.
В один из вечеров второй половины ноября 1913 года на стене дома, примыкавшего к зданию Городской думы с ее каланчей на Невском проспекте, появилась необычная реклама. Сменяющиеся световые буквы через регулярные интервалы складывались в не совсем обычный текст: «Об-во худ-ов „Союз молодежи“» — 2 декабря. Театр на Офицерской. Первые спектакли футуристов театра. Трагедия «Владимир Маяковский» и опера «Победа над солнцем»…
Так было оповещено о совместном выступлении Общества художников и В. В. Маяковского в театре. <…> «Союз Молодежи» организовался зимой 1909/10 года, объединив ряд «молодых» художников-живописцев [413] .
413
Инициаторами создания объединения были Е. Г. Гуро и М. В. Матюшин. В конце 1909 года в их квартире на Лицейской ул. в Санкт-Петербурге состоялось общее собрание петроградской художественной молодежи, на котором было принято решение о создании «Союза молодежи». Устав объединения был принят в феврале 1910 года, и этот момент можно считать официальной датой его рождения. Текст его гласил:
1. Общество Художников «Союз молодежи» имеет целью ознакомление своих членов с современным течением в искусстве, развитие в них эстетических вкусов путем устройства музея художественных произведений и библиотеки книг, посвященных вопросам современного искусства, а также обменом мнений по вопросам искусства и способствовать сближению лиц интересующихся искусством.
2. Регионом деятельности Общества является город С.-Петербург.
3. Учредителями Общества являются лица, подписавшие проекты настоящего Устава. <…>
4. <…> Общество имеет право с соблюдением установленных правил:
а) иметь собственную мастерскую для совместных занятий членов.
б) устраивать для членов Общества в мастерской Общества вечера для совместного рисования, обмена мыслей по вопросам, касающимся искусства и т. п.
в) устраивать выставки и аукционные продажи художественных произведений, музыкальные вечера, концерты, драматические представления, прием пожертвований на цели развития искусства.
г) устраивать публичные чтения по вопросам, касающимся задач Общества.
д) назначать художественные конкурсы с выдачей премий и наград.
е) издавать всякого рода произведения графического и печатного искусства.
ж) входить в сношения с правительственными художественными музеями по вопросам, касающимся задач Общества (РГАЛИ Ф. 336. Оп. 5. Ед. хр. 4. Л. 1–4).
Во время подготовки первой выставки в обществе произошел раскол. Гуро и Матюшин отказались выступать вместе с его членами, представившими слабый материал, тогда как Школьник и Шлейфер настаивали на необходимости выставки. Гуро и Матюшин вышли из общества, передав дела Л. И. Жевержееву, приглашенному Школьником и Шлейфером. Общество объединило более 30 членов, кроме того в выставках «Союза молодежи» участвовало немало художников в качестве экспонентов. Секретарем объединения был избран И. С. Школьник. На Карповке была найдена мастерская, где по средам и субботам проводились общие собрания. Жевержеев представлял себе общество как «творческое объединение, двери которого широко распахнуты для всех начинающих, если они не традиционалисты и если они талантливы. Свободное от какой-либо сектантской узости, не опасаясь упреков в эклектичности, оно должно дать молодым то, что так не хватает их поколению, — атмосферы доброжелательной сплоченности и координации усилий. Экспериментальная лаборатория современного искусства, большой и хорошо укрепленный против любых враждебных выпадов лагерь». Роль идеолога объединения большинство исследователей отводит В. Матвейсу. Среди членов-учредителей упоминается имя Филонова. В ноябре 1910 года Филонов вместе с Э. К. Спандиковым, И. С. Школьником и С. Я. Шлейфером совершил поездку в Гельсингфорс (ныне Хельсинки). Возможно, этот шаг был продиктован желанием повторить эпизод из истории «Мира искусства»: одним из первых деяний С. П. Дягилева была организация русско-финляндской выставки, сделавшей знаменитым ее организатора. Инициатива «союзовцев» не была должным образом оценена их финскими коллегами.
Время на тогдашнем художественном фронте было горячее. Едва ли не ежедневно возникали новые спорные, принципиальные вопросы, еженедельно на собраниях «Союза Молодежи» все эти вопросы горячо обсуждались, но одни разговоры не могли нас удовлетворить.
Хотелось выйти за пределы своего тесного кружка. Хотелось найти общие точки соприкосновения между нашими новаторскими тенденции в области живописи и «новыми» течениями в других художественных областях.
Отсюда тяга наша к общению с молодыми художниками слова, в первую очередь с поэтами, тяга тем более понятная, что мы знали уже, что и поэты как-то пытаются свои новаторские замыслы и связать и обосновать через новое в живописи.