– Веселая страна, - монотонно произнесла Тамарис и икнула.

"Гиена не может соперничать с Синим орлом. Они дети разных стихий".
– Как когда-то в стране Та Кем, в голове Тейт возник голос. Только сейчас она его узнала. С ней говорил глава единорогов.
– "Но Синий орел стал слабеть. Отец нынешнего короля заранее вытребовал своему сыну невесту из королевства Белого Единорога. Гиена боится магической силы единорога. Твой отец долго не соглашался. Синклит магов Объединенной империи и Эллады обязал его выдать одну из своих дочерей за Алекса, под страхом общего эмбарго. Ему некуда было деваться".

Принцесс всегда за кого-то выдают замуж. Это только работа. От самой девушки зависит, как она устроится, как проживет свою жизнь. Ничего особенного. Отца заставили, а наивный бар Долмаций кричал за закрытыми дверями, старался предостеречь.

Получается, Тейт только что открыли глаза! Что бы, значит, не сгинула полной дурочкой, а с пониманием важности собственной миссии.

Еще ее возмутила недоговоренность! Почему, явившийся ей Премиум, не подсказал, что делать? Что ему стоило намекнуть бедной загнанной в угол дурочке, как быть дальше?

Или это еще не угол? Так - легкий поворот на ровной дороге?

– Ваше Величество!

Тейт очнулась, чтобы увидеть расширенные от страха глаза фрейлины. Хотя, кажется, куда уж больше пугаться.

– Что? Почему ты кричишь?

– У Вас... лицо стало как из снега. И глаза...

– Успокойся. Думаешь, я тут помру с перепугу? Не дождутся! Представляешь, я случайно узнала, что сегодняшний дворцовый бунт был ничем иным как средством, не пускать меня в город.
– Тейт почувствовала, как кровь начала приливать к щекам, потеплели ладони.
– Я очень страшная была?

– Нет. То есть да. А почему?

– Какие-то бродяги, воспользовавшись отсутствием короля, собрались в горный парк поохотиться на единорогов. И нанял их, как выяснилось, наш замечательный шут. Ему заказали белого единорога на мясо!

Голос Тейт сорвался на крик. Внутри все бушевало.

Тамарис, попирая этикет, обхватила королеву и придавила к креслу. Иначе Тейт уже бежала бы на площадь или куда-то еще, да хоть в предгорья, спасать своих.

Тамарис оказалась удивительно сильной. Королева осталась на месте, а скоро и вовсе унялась.

– Спасибо.

– Простите меня, Ваше Величество.

– У нас осталась еще специальная бумага? Дай мне лист. Я напишу новый рескрипт взамен порванного. Дверь запираем...

– Как мы прилепим рескрипт, если закроемся с этой стороны?

– Ты не поняла. Мы запрем пустую спальню. Ты найдешь, где спрятаться в городе?

– Зачем прятаться? Там же карнавал! Надевай маску и пляши хоть до утра. Если устану, посплю на каком-нибудь сеновале. А Вы, Ваше Величество?

– Мне надо кое с кем поговорить.

В этом обещании сквозило столько злости, что Тамарис поопасилась задавать лишние вопросы.

Булавка вернулась на прежнее место. Прищурились глаза цвета гречишного меда. Прямые брови сошлись у переносицы. Королева поправила брошку на сорочке.

– Как?

– Никогда такого не видела, - прошептала Тамарис.

– Выходим. В прихожей никого?

Они выскользнули в темный холл и заперли дверь. Порванную бумагу заменили новой. Печать и подпись королевы угрожающе замерцали в темноте.

Дворец начал оживать. В отдалении шуршали голоса и смех. Придворные помаленьку возвращались с карнавала. Тейт и Тамарис пробрались на террасу, оттуда в парк и через гроты - в западную, граничащую с площадью часть.

Тамарис растворилась в толпе. Тейт обогнула помост, нашла Трактирную улицу и по ней, избегая скопления людей, ныряя время от времени в тень, добралась до городских ворот.

Большая гостиница при въезде была переполнена на столько, что, казалось, люди вот-вот повалятся из окон, как семечки из худого мешка.

Тейт добралась до палисадника, за кустами которого светились окна таверны, свернула по каменной дорожке и, приподнявшись на цыпочки, заглянула в окно.

В обеденном зале творился тарарам. Кто-то остался за столом. Те, кому не хватило места в комнатах, почивал в углу на заранее разложенной соломе. Пьяные девчонки уже не бегали между столами, а по большей части дремали на коленях у своих кавалеров.

Стол, за которым еще недавно гуляла компания рыцарей и авантюристов, пустовал. В вялой толпе мелькал только ценитель красоты. Больше никого из знакомых она не увидела.