Шрифт:
– Конечно, понимаю. Возможно, это совершил кто-то из компании, кто случайно увидел Валентину и, увидев, убил. Быть может, она в свое время сделала что-то против этого человека. А потому его преступление было спонтанным, отчаянным. Либо ее убил наемный убийца, профессионал, который незаметно подкрался к жертве и напал на нее, причем практически на глазах Гинера, тем самым подставив его! Хотя в это верится с трудом, конечно. Очень, очень странное это убийство! Ладно бы еще Валентина Соляных была обыкновенной женщиной, я имею в виду не известной скульпторшей, зарабатывающей огромные деньги. Тогда можно было бы предположить такой мотив, как, скажем, ревность или что-то, связанное с ее личной жизнью. Любовники и все такое…
– Лиза, а что, у скульпторши не могло быть любовников?
– Да ты пойми, она была очень богата, и первый мотив, который приходит в голову, это, конечно, деньги. Ее сестра, к примеру, просто обогатилась. Муж сестры, который, находясь с ней в браке, тоже поимел немало, а заодно расплатился с долгами… Мы же знаем, что буквально за день до своей смерти Валентина распределила полмиллиона евро на две карты… Следует проверить эти карты, я просто не успела…
– Чистое безумие!!! Такие огромные деньги!
– Вот и подумай, зачем она это сделала.
– Либо под давлением, ее кто-то заставил, либо она человек крайне непрактичный, просто сделала так ради, скажем, своей сестры, чтобы та спокойно могла тянуть с карты деньги и погашать все долги… Ну, а остальную часть оставила себе. Тонкостей и подробностей этой банковской операции я, повторяю, пока не знаю, но могу предположить, что Валентина сделала это, находясь у себя дома, за компьютером. Просто открыла банковскую страницу и сделала два внутренних перевода со своего основного счета, на который поступили деньги из Германии, ее гонорар, на две свои же карты.
– Знаешь, думаю, что ты права и она сделала это исключительно для своей сестры. Иначе она не предпринимала бы вообще ничего. Ну, лежат себе деньги на счете…
– А может, она хотела что-то купить? Недвижимость, я не знаю, еще одну мастерскую… Хотя нет, вряд ли… Арина же сказала, что Валентина подумывала все же вернуться в Германию…
– Тогда имело бы смысл перевести деньги на немецкий счет, – заметила Глафира.
– …Может, и вернулась бы давно, если бы не ее реанимированный роман с Гинером. Давай теперь все по порядку. Арина.
– О, Арина – это тема, – улыбнулась Глафира, вспоминая свою встречу с помощницей скульпторши. – Очень интересная особа. В смысле психоанализа. Представь, мне открыла дверь точная копия самой Валентины! Да-да, я поначалу даже испугалась, когда увидела ее. Подумала, что у меня крыша едет, так она была похожа на покойную. А когда разговорились, она сама призналась в том, что была влюблена в нее и хотела быть во всем на нее похожей. Но у нее это получилось, естественно, только внешне. Она же не скульптор.
Глафира пересказала Лизе свой разговор с Ариной.
– Действительно, здесь есть о чем задуматься. Ты ее лесбийские наклонности отрицаешь?
– Честно говоря, в лесбиянках я не очень-то разбираюсь, – призналась Глафира. – Она сама, во всяком случае, это отрицает. Думаю, в их отношениях было место восхищению, понимаешь? Арина как бы служила Вале, была для нее и домработницей, и помощницей во всех ее делах, подругой… Арина, кстати говоря, сильно ревновала Валентину к ее сестре. Любу она до сих пор люто ненавидит. И считает, что это она убила сестру.
– Я звонила ей, но она трубку не поднимает. Я запланировала встречу с ней на завтра. А сама Арина, думаешь, не могла ее убить? Может, она нарочно сказала о своих отношениях с Валентиной, чтобы мы поверили в ее любовь к ней?
– Может, конечно. Тем более что у нее тоже имелся мотив. Причем мощный. Ей осталась мастерская, она же и квартира, в центре города. По сути, особняк отреставрированный. С мраморным крыльцом, большими студиями, жилыми помещениями, складом, кладовками и прочим… Были бы у меня деньги, сама бы прикупила этот дом.
– Хорошо. Оставим пока Арину. Вот, – Лиза достала блокнот и раскрыла его. – Давай пройдемся по свидетелям. Компания, веселящаяся в двух шагах от жертвы и ее друга, состояла из восьми человек. Четырех пар. Наталья и Александр Дорофеевы. Роза Нураева и ее муж Михаил Стасевич. Тамара и Григорий Утробины. Ольга и Андрей Селиверстовы.
– А эта Роза и ее муж… Он на самом деле ее муж? Фамилии-то разные.
– Все правильно. Они находятся в гражданском браке.
– Итак. Дорофеевы. Наталья – домохозяйка, двадцати пяти лет, Александр, ее муж, у него своя строительная фирма. Хотя раньше он был преподавателем английского в университете. Он старше своей жены на двадцать лет, значит, ему сорок пять.