Оба спутника стоят поодаль. Шофер особенно нервничает, то и дело оглядывается на Ларсена, зачем-то хлопает себя по карманам. Не выдержав, предлагает хугеру:

— Пошли отсюда, только мешаем…

Они выходят в соседнее помещение. Смотрят сквозь раскрытую дверь на мигающие лампочки центрального пульта, на склонившуюся фигуру Ларсена.

— Скажи ему, пусть не копается, — шепотом говорит шофер.

— Заткнись. Он знает свое дело…

Шофер оглядывается.

— Как думаешь, куда ее поставили?

Хугер молча кивает головой назад, в сторону коридора, через который они пришли. Шофер идет к лифту, прижимается лбом к решетчатой двери. Тросы, натянутые как струны, тянутся к спущенной вниз кабине.

— Спустили в самый низ.

Хугер кивает:

— А как же! Там пять этажей. Хранилище.

Сирены продолжают выть.

Хугер возвращается к Ларсену, заметив, что тот в отчаянье.

— Я ничего не понимаю, — стонет Ларсен. — Ничего!

— Спокойно, Ларсен. У тебя достаточно времени… Ты можешь не торопиться. — Хугер говорит почти ласково и хлопает Ларсена по плечу: — Все в порядке… Работай, время есть…

Он нарочито медленно отходит от пульта и натыкаясь на ошарашенный взгляд шофера, показывающего на часы, угрожающе поднимает кулак. Шофер успокаивается, но ненадолго — снова то и дело смотрит на часы, мечется от окна к дверям. Хугера это раздражает.

— Можешь позвонить пока в центральный бункер, если тебе нечем заняться.

— Ты думаешь, это кабельный? — Шофер подходит к аппарату видеотелефона с большим экраном.

— Конечно… прямая связь, тут же соединят, — смеется хугер.

— А что? — улыбается шофер. — Неплохая идея… У меня есть о чем побеседовать с военными…

Шофер, нервно посмеиваясь, подходит к телефону, приподнимает трубку, но сразу, будто испугавшись, роняет ее на рычаги. Возвращается к неподвижно стоящему хугеру. Смотрит на часы.

— Пятнадцать минут…

— Не пыли, — отвечает хугер, не оборачиваясь. — Через десять минут можешь уйти… Машину оставишь.

— Кретин! — огрызается шофер и демонстративно усаживается в кресло, возле видеотелефона, устраивается надолго, вытянув ноги.

— Хугер! — кричит вдруг Ларсен. — Записывай! Сто тридцать седьмой бокс, секция — пять, ячейки — ноль сорок три и ноль девяносто четыре…

— К машине! — орет хугер уже на бегу.

Бок о бок с шофером они бегут по узкой лестнице, вьющейся вокруг шахты лифта. Тяжелое дыхание и топот затихают где-то внизу. Ларсеи сидит у пульта совершенно опустошенный. Поединок с машиной отнял у него все силы. Снизу, из хранилища, доносятся удары металла о металл, какой-то скрежет.

Наконец, словно очнувшись, Ларсен встает, выключает пульт. Идет в соседнее помещение, останавливается возле видеотелефона, раздумывая о чем-то. Замирает, заслышав топот, тяжелое дыхание.

— Есть! — кричит хугер, появляясь из-за решетчатой шахты лифта. — В машину! Бегом!

Они выбегают из здания электронного центра. Вскакивают в покореженную машину. Хугер и шофер на ходу натягивают противогазы. Машина с ревом разворачивается и, набирая скорость, несется по шоссе.

Впереди, метрах в трехстах, виден небольшой спортивный самолет. Он стоит прямо на шоссе. Винт вращается на полных оборотах. Пилот, уже заметив машину, разворачивает самолет, делая несколько кругов на одном месте.

— Черт! — хрипит шофер беззлобно. — Нашел время развлекаться.

Хугер хлопает его по плечу, кричит, смеясь:

— У меня работают только мастера!

С визгом машина тормозит перед самолетом.

Мотор продолжает работать. Шофер оборачивается к Ларссну:

— Поедешь по шоссе! — кричит он. — От развилки бери влево! — Он хватает мешок с регистрограммами, выпрыгивает из машины. — Только не давай четвертую! — кричит он, уже подбегая к самолету.

— Теперь последнее, — говорит Ларсену хугер — Ульф просил передать тебе: добирайся к Южной косе… Он будет там через неделю. Он найдет тебя. Если что, иди через косу. Ты понял меня?

— Да.

— Это все. Бери машину и гони вовсю. У тебя осталось минут тридцать, не больше.