– Это плохо? – спросил Дейл, в глубине души сознавая, как глупо, наверное, прозвучал его вопрос.

Майк кивнул. Ни у кого из знакомых Дейлу ребят не было столько бойскаутских жетонов за умение оказывать первую помощь, сколько у О Турка.

Множественные сложные переломы – это когда кость сломана в нескольких местах да еще, может быть, и раздроблена. А бывает, и кожа разорвана – тогда это открытый перелом. Вот ужас-то… – вполголоса произнес Кевин. Дейл почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.

– Но сотрясение мозга еще хуже, – продолжал Майк. – Если Харлеи до сих пор без сознания, дело плохо.

Снова повисло молчание. Где-то под полом скреблась не то мышь, не то землеройка. В погрузившемся во мрак курятнике Дейл видел лишь неясные силуэты друзей. Смутно белела футболка Кевина, темная фланелевая рубашка Дуэйна казалась расплывчатым пятном, тенью в тени, в проеме двери и за окном мелькали огоньки светлячков, похожие на раскаленные угольки. Или на чьи-то горящие глаза.

– Я собираюсь завтра в Оук-Хилл, – наконец заговорил Ду-эйн, – и проведаю Джима. Потом расскажу вам, как он там.

Футболка Кевина шевельнулась.

– Может, нам всем пойти к нему? – предложил он. Нет, не надо, – снова послышался серьезный голос Дуэйна. – У нас ведь у всех есть здесь дела – помните? Ты следишь за Руном, а? – Последний вопрос был обращен к Кевину.

Грумбахер неопределенно хмыкнул.

– Я был занят.

– Ясно, – кивнул Дуэйн. – Мы все заняты. Но мне кажется, что лучше нам всем заняться тем, о чем договорились тогда, в пещере. Происходит что-то странное.

– Может, Харлен видел что-то? – задумчиво произнес Майк. – Его нашли в мусорном контейнере около Центральной школы. Скорее всего, он следил за Двойной Задницей… Или увидел что-нибудь необычное.

Может быть, – согласился Дуэйн. – Я попытаюсь завтра это выяснить. Но хорошо бы кому-нибудь взять на себя училку, пока Джим в больнице.

– Я присмотрю за ней, – неожиданно для себя вызвался Дейл.

Ван Сайка не было на кладбище, но я попытаюсь разыскать его завтра, – пообещал маячивший возле двери Майк.

– Только будь поосторожнее, – посоветовал Дуэйн. – Я не видел, кто сидел за рулем грузовика, но почему-то совершенно уверен, что это был он.

Ребята вновь принялись расспрашивать приятеля о недавнем происшествии, требуя, чтобы он постарался вспомнить как можно больше деталей. Дуэйн еще раз рассказал обо всем, что случилось с ним на шоссе.

Мне пора идти, – сказал он наконец. – Не хочу, чтобы Старик долго торчал в «У Карла» и напился вусмерть.

Остальные трое сконфуженно поерзали, радуясь, что темнота скрывает их смущение.

– Можно я расскажу все Лоренсу? – спросил Дейл.

– Давай, – кивнул Майк. – Только не напугай его до смерти. Дейл промолчал. Собрание было окончено, всех ожидали другие дела, но никто не хотел расходиться. Один из котов О Турка неслышно прокрался в курятник, запрыгнул на колени Дейлу и, быстренько свернувшись в калачик, довольно замурлыкал.

Черт знает что за чепуха, – со вздохом пробормотал Кевин.

Несколько удивленные таким высказыванием ребята – Грум-бахер редко чертыхался – тем не менее молча с ним согласились.

Той ночью Майк О’Рурк долго лежал в постели, пересчитывая огоньки светлячков, мигавшие в траве за окном. Сон представлялся ему чем-то вроде туннеля, входить в который совсем не хотелось.

Неожиданно он заметил какое-то движение на лужайке перед домом: неясная тень шевельнулась под росшей там липой. Майк подался вперед, прижался носом к сетке и попытался хоть что-нибудь рассмотреть, но ему мешали крыльцо дома и густая листва.

Странная тень выскользнула из глубокой темноты под деревом около окна Мемо и направилась к дороге. Майк ожидал услышать звук шагов по асфальту или шорох гравия на обочине, однако снаружи не доносилось ни звука, кроме шелеста колосьев под легким ветерком.

Видение мелькнуло лишь на мгновение. Майку тем не менее показалось, что он заметил очертания круглой шляпы – слишком круглой для ковбойской и скорее похожей на шляпу бойскаута.

Или на тот фетровый военный головной убор, который, по словам Дуэйна, он видел на солдате-пехотинце.

Майк замер, прильнув носом к сетке, чувствуя, как бешено колотится в груди сердце, и изо всех сил сопротивляясь сну, словно это был враг, которого ни в коем случае нельзя подпустить близко.

Во вторник, прямо с утра, покончив с домашними делами, Дуэйн Макбрайд отправился в библиотеку. Старик уже не спал, был совершенно трезв и пребывал в том отвратительном настроении, которым обычно сопровождалась совокупность этих двух состояний. Дуэйн зашел к отцу в мастерскую и сказал, что уходит.