Фицджеймс чуть приподнял бровь. Он, понятное дело, впервые услышал о своей «особой проповеди» и воскресном богослужении, которое должно состояться через пять дней, но Крозье предположил, что отощавшему капитану пойдет на пользу, если он для разнообразия займется каким-нибудь делом и станет центром внимания. Фицджеймс едва заметно кивнул.

— Прекрасно, джентльмены, — сказал Крозье несколько более официальным тоном. — Наш обмен мнениями и сведениями оказался весьма полезным. Мы с капитаном Фицджеймсом, вероятно, еще посоветуемся наедине с несколькими из вас, прежде чем принять окончательное решение касательно наших дальнейших действий. Все офицеры с «Эребуса» могут отправляться обратно на свой корабль до захода солнца. Удачи вам, джентльмены. Увидимся в воскресенье.

Мужчины один за другим покинули кают-компанию. Фицджеймс обогнул стол, наклонился к Крозье и прошептал: «Возможно, я попрошу у вас на время Книгу Левиафана, Френсис», — после чего проследовал за своими людьми к трапу, где они влезали в свои обледенелые шинели.

Офицеры «Террора» вернулись к выполнению своих обязанностей. Несколько минут капитан сидел в своем кресле во главе стола, размышляя о предметах, обсуждавшихся в ходе совещания. Огонь в его ноющей груди горел жарче, чем когда-либо.

— Капитан?

Крозье поднял глаза. Это был старый стюард с «Эребуса»… Бридженс. Он помогал Гибсону убирать со стола оловянные тарелки и чашки.

– О, вы можете идти, Бридженс, — сказал Крозье. — Ступайте со всеми остальными. Гибсон обо всем позаботится. Нам не нужно, чтобы вы возвращались на «Эребус» в одиночестве.

– Есть, сэр, — сказал старый офицерский стюард. — Но я хотел спросить, нельзя ли мне переговорить с вами, капитан.

Крозье кивнул. Он не предложил стюарду сесть. Он всегда чувствовал себя неловко в обществе пожилого мужчины — слишком старого для участия в экспедиции. Если бы три года назад решение принимал Крозье, Бридженса ни за что не включили бы в список личного состава — и уж конечно, не записали бы под видом молодого человека двадцати шести лет от роду, чтобы одурачить комиссию, — но сэру Джону показалось забавным иметь на борту стюарда старше его годами, вот и все дела.

— Я не мог не слышать, капитан Крозье, как вы здесь обсуждали три возможных варианта действий: остаться на кораблях в надежде на таяние льдов, направиться на юг к реке Фиш или двинуться по льду к Бутии. Если капитан не возражает, я бы хотел предложить четвертый вариант.

Капитан возражал. Даже такой горячий приверженец равноправия, но обиженный и обойденный ирландец, как Френсис Крозье, слегка возмутился при мысли, что какой-то стюард вознамерился давать ему советы по жизненно важным вопросам. Но он сказал:

— Продолжайте.

Стюард подошел к книжному стеллажу, встроенному в кормовую переборку, взял с полки два толстых тома и с глухим стуком положил на стол.

– Вам известно, капитан, что в тысяча восемьсот тридцать девятом году сэр Джон Росс со своим племянником Джеймсом прошли на корабле «Виктори» вдоль восточного побережья открытого ими полуострова, ныне носящего название Бутия.

– Мне прекрасно известно это, мистер Бридженс, — холодно сказал Крозье. — Я хорошо знаю сэра Джона и его племянника, сэра Джеймса.

После пяти лет, проведенных в антарктических льдах с Джеймсом Кларком Россом, подумал Крозье, он явно преуменьшает степень знакомства.

– Да, сэр. — Бридженс кивнул, но не выказал смущения. — В таком случае, я уверен, вы знаете все обстоятельства их экспедиции. Они провели четыре зимы во льдах. В первую зиму сэр Джон стал на якорь в заливе, названном им Феликс-харбор, у восточного побережья Бутии… почти прямо на восток отсюда.

– Вы сами участвовали в той экспедиции, мистер Бридженс? — спросил Крозье, желая поскорее закончить разговор.

– Не имел такой чести, капитан. Но я прочитал два этих толстых тома, написанных сэром Джоном о своей экспедиции.

Интересно знать, нашлось ли у вас время сделать то же самое, сэр.

Крозье почувствовал, как в душе у него закипает ирландский гнев. Дерзость старого стюарда граничила с наглостью.

— Разумеется, я просмотрел книги, — холодно сказал он. — У меня не было времени прочитать внимательно. Это имеет какое-то отношение к делу, мистер Бридженс?

Любой другой офицер, мичман, унтер-офицер, матрос или морской пехотинец, служащий под командованием Крозье, уже все понял бы и сейчас, кланяясь, пятился бы к двери, но Бридженс, похоже, не замечал раздражения начальника экспедиции.

– Да, капитан, — сказал старик. — Дело в том, что Джон Росс…

– Сэр Джон, — перебил Крозье.

– Конечно. Сэр Джон Росс тогда оказался в ситуации, очень похожей на нашу нынешнюю, сэр.

– Чепуха. «Виктори» затерло льдами у восточного побережья Бутии, Бридженс, именно там, куда нам хотелось бы добраться, коли у нас хватит времени и необходимых средств. В сотнях миль к востоку отсюда.

– Да, сэр, но на этой же широте, хотя благодаря полуострову Бутия «Виктори» не пришлось столкнуться с проклятым паковым льдом, постоянно идущим с северо-запада. Но они провели там три зимы, капитан. Джеймс Росс прошел с санным отрядом свыше шестисот миль на запад — через Бутию и замерзшее море до острова Кинг-Уильям, который находится всего в двадцати пяти милях к юго-востоку от нас, капитан. Он дал мысу название Виктори-Пойнт… тому самому мысу с каменной пирамидой, куда ходил бедный лейтенант Гор прошлым летом, до своей прискорбной гибели.