– Блин.

– Может, нам тоже прыгнуть в озеро?

Среди монстров встречались огромные рептилии, которые прекрасно умели сражаться в воде. Так что, на самом деле, облачённым в тяжёлые доспехи паладинам и воинам нечего было и думать соваться в озеро.

В итоге они похватали непривычные для себя луки.

– Стреляем до последнего. В кого-нибудь да попадём...

Монстры гибли один за другим. Тучи стрел и разрушительная магия приносили просто колоссальные результаты.

– Это так весело!

– И интересно.

Не так часто игрокам выдавалась возможность получить в бою такой прекрасный опыт расстрела и уничтожения неспешного двигавшегося противника. Так что очень немногие монстры преодолели весь путь. Тех же, кто в конце концов выбрался на берег, с криками радости встретили и уничтожили воины.

Но это была лишь первая волна монстров. Очень скоро в озеро спустилось ещё большее число противников, устремившихся всё к той же цели.

Монстры атаковали не переставая и днём, и ночью.

В это время Виид с трудом создавал статую. Он уже успел завершить ягодицы и спину и в данный момент занимался плечами и грудью. И после того, как грубая форма была готова, он перешёл к окончательной обработке деталей.

– Скульптурное мастерство лунного света!

Теперь каждое его движение сопровождалось нежным серебряным светом. С того момента, как скульптурное мастерство достигло пятого высшего уровня, свечение стало таким слабым, что он наконец-то смог вырезать, не зажмуривая глаза.

Постепенно грубые кривые линии смягчались, и статуя приобретала задуманную божественную элегантность.

Виид не мог тянуть время из-за нашествия монстров, поэтому работал не останавливаясь даже ночью. Повиснув на верёвке на огромной высоте, он освещал себе скульптуру посредством техники лунного света, из-за чего та казалась призрачным, неземным творением. Горевшие же на небе звёзды и луна ещё сильнее усиливали это впечатление.

– Кто бы мог подумать, что скульптурное мастерство может быть столь прекрасным.

– Это так романтично!

Мужчины, женщины, а также влюблённые парочки с интересом рассматривали проделанную Виидом работу. Левой рукой богиня держала мешок с деньгами, а правую устремляла ввысь, к солнцу. И в ней она сжимала факел! Это была статуя Свободы богини Фреи.

– Вау! Великолепно!

В то время, как черты статуи становились всё более определёнными, рты у зрителей раскрывались всё шире.

До 'рождения' более чем сташестидесятиметровой статуи оставались мгновения.

На её голове уже сияла огромного размера корона со сверкавшим драгоценным камнем по центру, а тело покрывали изысканные дорогие меха. Не забыл Виид и про другие украшения. У богини были роскошные часы, драгоценные кольца, ожерелье и, конечно же, развесистые серьги.

Можно было даже сказать, что богиня процветания преобразилась в символ богатства, потому как для всех одетых на неё предметов Виид использовал фирменные бренды из реального мира.

Но и это ещё было не всё...

'Юнион сквер плаза, торговая ассоциация'.

'Ассоциация 'Спрос и предложение''.

'Торговец Манауэ'.

Не только на территории Моры, но и на всём Версальском континенте ведущие активную торговлю игроки или даже ассоциации были готовы платить большие деньги за рекламу своих услуг. И эти взносы за надписи на вещах скульптуры уже прилично повысили итоговую награду.

Виид нашёл ещё один способ обогащения на скульптурном мастерстве! И ради подобного заработка он без зазрения совести обул богиню в изящные босоножки с носками.

Когда работа над деталями одежды была завершена, Виид перешёл к самому главному, оставленному напоследок, - лицу богини. Ещё до начала строительства он решил, что использует для этого внешность Хварён. Европейские черты хорошо подходили для передачи роскоши. И он заранее озаботился получением на это согласия.

Когда Виид сказал Хварён, чьи именно черты он хочет использовать в скульптуре богини, лицо девушки стало цвета спелого яблока.

– Виид, это... так...

Всё время до этого Хварён считала его бесчувственным человеком. Он был постоянно занят заработком, а любовь считал бессмысленной роскошью. Соответственно, не сильно делился и своими внутренними переживаниями. Поговорить же с ним по душам и думать не стоило. Для неё он был парнем, не способным на романтический поступок.