Танцы… Там она не просто моя жена. Там она особенная, она, может быть, даже лучшая. Во всяком случае, она кто-то.

И ей хочется увеличить этого «кого-то», дать ему побольше жизни и свободы.

Я лежал и думал, что мне делать с ее судьбой, потому что сейчас все зависело от меня. Представлял разные варианты, выбирал те, что окажутся для Тони более комфортными. И не всё в этих вариантах было хорошо для меня, ее мужа.

– Ничего, – прошептал я, – авось обойдется.

Следующим утром за завтраком я настолько рассеян, что сыплю в чай соль.

– Сереж, что-то случилось? – на лице жены такое неподдельное сочувствие, что я не могу не поделиться заботами.

– Да тут предлагают расширение бизнеса… Деньги хорошие готовы вложить.

Задумчиво тру подбородок, Тоня встревожена. Она знает, что это сигнал крайней озабоченности.

– Что-то незаконное?

Усмехаюсь:

– Тонь, когда я незаконными делами занимался? Нет, законно, но хлопотно.

Она настаивает, чтобы я рассказал. Я ломаюсь немного, потом рассказываю, что нашелся человек, который хочет устроить психологические тренинги для подростков. Выезды на природу, ролевые игры. Тоня слушает меня, сложив руки в замок, смотрит в сторону, чтобы скрыть свою заинтересованность.

Я жалуюсь:

– Условия неплохие, но где я время возьму?

– Найми кого-нибудь.

– Пытаюсь. У нас этим никто сроду не занимался, опыта работы ни у кого нет. Конечно, желающих энтузиастов – море. Но…

Я пренебрежительно машу рукой.

– Я уже скорее тебя на эту работу взял бы.

Отхлебываю чай (уже с сахаром, Тоня заменила).

– Так возьми, – вроде бы в шутку говорит она.

Я улыбаюсь, отпиваю еще. Глаза мои сужены, я обдумываю предложение.

– Хм… Ну, не знаю…

Смотрю на часы.

– Тонь, если ты серьезно…

– Вполне.

– …то я только за. Жаль упускать такое предложение.

Встаю, делаю последний глоток из кружки.

– А что именно делать? – Тоня смотрит в глаза, старается сохранить спокойствие.

– А вот это и надо придумать. Плана пока никакого нет. Я побежал.

Иду в прихожую.

– Сегодня танцуем, не забыл?

– Конечно, помню! Я заеду!

Надеваю ботинки. Тоня выходит поцеловать на дорожку. В глазах у нее уже пленка, она уже придумывает. Мы чмокаем друг друга, и я убегаю.

Вечером возвращаюсь с работы пораньше. Объясняю, что одна из клиенток в последний момент попросила перенести сеанс. У нас с Тоней остается время на легкий ужин.

– Ну что, – между прочим спрашиваю я, уплетая индюшачьи котлетки, – надумала?

Она не переспрашивает, о чем это я, молча выходит из кухни и возвращается с несколькими исписанными листками бумаги. Я читаю, поедая котлеты.

Это планы первых трех ролевых игр для детей. Очень неплохие планы. У меня на душе – смесь радости и печали. Радость оттого, что задуманный план осуществляется, как по нотам. Печаль оттого, что мне все яснее, чем это закончится.

Есть классический анекдот про русский бизнес (на самом деле не русский, весь мир так работает). Встречаются два бизнесмена. Одному нужен вагон алюминия, он готов купить его за миллион долларов. У второго есть вагон алюминия, он согласен продать его за миллион долларов. Бизнесмены бьют по рукам и расходятся: один – искать миллион долларов, второй – искать вагон алюминия.

Что-то подобное произошло и со мной, потому что, конечно, никаких спонсоров ко мне не приходило и никаких денег не предлагало. Была когда-то голубая мечта юности, да все руки никак не доходили.

Вот, наконец, дошли.

По счастью, большинство моих клиентов – люди с деньгами. И с детьми, возраст которых когда-то именовался «отроческим», затем «подростковым» и, наконец, «тинейджерским». Они с готовностью поддержали почин тренингов, высказавшись в том духе, что «все лучше, чем водку-то по подъездам бухать».

Тоня летала стрижом: по городу, по окрестностям, по музеям. Общаться с ней стало совершенно невозможно, она говорила только о ролевых играх, палатках, инструкторах, командном духе.

Только на танцах она немного расслаблялась. Я уже овладел первыми тремя движениями танго, вальса, самбы и ча-ча-ча, и жена величественно позволяла себя вести. Не поправляла, даже когда я сбивался, а если наступал на ногу, тихонько взвизгивала и улыбалась.

Я наслаждался этими двумя часами в неделю, когда мы были наедине (остальные пары и тренер не в счет). Мне удалось очень быстро отвыкнуть от типичной ошибки начинающих – во время танца смотреть на ноги. Я смотрел только на Тоню. А она – чуть мимо меня, вытянув шею, с легкой улыбкой. Мы кружились и скользили, и я вдруг понял, что влюбился в свою жену. Влюбился так, как не мог прежний владелец тела. Он, дурак, думал, что счастье свалилось на его голову закономерно, а я-то понимал, что это редкая удача – такая женщина рядом.