Байцахан кладет ладонь на дверную ручку и пробует повернуть ее. Дверь не заперта. Он нажимает на ручку сильнее и врывается в комнату. Через окно льется свет уличных фонарей. Байцахан видит стол и стул. На столе лежит кейс, поверх него – 9-миллиметровый «Зиг Зауэр». В углу комнаты – кровать. На кровати – набатеец. Спит. Он просто спит – как дурак.

В пистолете – разрывная пуля, которая лишит Маккавея ног. В отличие от хараппанки, Маккавей не сбежит. Они перевяжут его оторванные конечности или прижгут раны, чтобы он не истек кровью. Жалайр сделает ему укол тиопентала натрия, и они зададут несколько вопросов. А потом, получив ответы, они его убьют.

Байцахан поднимает пистолет, нажимает на курок, стреляет.

Маккавей скатывается на пол, матрас взрывается дождем из перьев. Байцахан опускает пистолет и снова стреляет, но Маккавей уже бросается на него, сжимая обеими руками книгу в твердом переплете. Пули проходят сквозь книгу, разрывая ее надвое. Рука Байцахана, сжимающая пистолет, зажата между половинками книги. Маккавей выкручивает ему руки, и пистолет падает на пол.

Точным пинком Маккавей отправляет пистолет подальше.

Байцахан рубит воздух своим кривым ножом, но набатеец уклоняется от ударов.

– Мелкий говнюк! – рычит Маккавей.

Жалайр просовывает лук в дверь номера. Маккавей ловит краем глаза отблеск серебряного наконечника и бросается спиной на дверь, ломая стрелу. Дверь с хрустом впечатывается в лицо Жалайра. Набатеец захлопывает дверь, ломая лук, и задвигает щеколду, чтобы Жалайр не мог войти.

Баицахан бросается на него с ножом. Маккавей отпрыгивает, хватается за балку и поджимает ноги ровно в ту же секунду, когда Баицахан обрушивается с ножом на место, где только что стоял его противник. Маккавей изо всех сил бьет Байцахана ногами в плечи.

Баицахан падает. Маккавей перепрыгивает через него и приземляется около стола. Хватает пистолет, разворачивается и делает три выстрела, но Баицахан ловко уворачивается от пуль. Маккавей стреляет еще раз, и пуля задевает ухо Байцахана, оцарапав мочку.

Теперь в ушах звенит у обоих, но Маккавею приходится куда хуже из-за травмы, полученной еще в пагоде. Дунху ударяет пяткой по стопе Маккавея, а тот как раз наклоняет голову, чтобы боднуть Байцахана в нос. Между тем голова Байцахана уже поднимается для удара в нижнюю челюсть.

Головы сталкиваются с треском.

Оба противника на мгновение слепнут.

– Ммммать!.. – выдыхают они в один голос.

Баицахан сгибается пополам, нож поблескивает в мерцающем свете уличных фонарей. Маккавей хватает со стола кейс и держит его перед собой, словно щит. Баицахан рубит и колет, Маккавей уворачивается от ударов. Баицахан высоко поднимает нож и, насадив кейс на нож, словно кусок мяса, вырывает его у Маккавея из рук. Кейс со стуком падает на пол.

Короткая пауза: противники оценивают силы друг друга. В наступившей тишине оба слышат звук натянутой тетивы. В коридоре на пол падает чье-то тело. Жалайру пришлось кого-то убить. Баицахан и Маккавей спрашивают хором:

– Полиция?

«Нет, от полиции было бы больше шума. Это, должно быть, хозяин отеля», – эта мысль одновременно приходит в голову обоим.

Короткая передышка подошла к концу – Игроки бросаются друг на друга с новыми силами, и каждый надеется, что противник сочтет его безоружным.

«Он мой!» – думает Маккавей, откидывая крышку перстня на мизинце. Игла наготове.

«Он мой!» – думает Байцахан. Из специальной перчатки выскакивает длинное анодированное лезвие. Разглядеть его при таком свете и в азарте схватки просто невозможно.

Игроки бросаются друг на друга – и оба промахиваются, так и не нанеся смертельного удара. Но игла одного чиркает по щеке другого, лезвие почти касается яремной вены противника. Оба чувствуют холод металла – тонкую грань лезвия и острие иглы – и в это мгновение осознают, что оба – на волосок от проигрыша. Игроки замирают. И не сводят друг с друга взгляда. Оба тяжело дышат.

Оба одновременно выпаливают вопрос:

– В чем твоя подсказка?

И, обменявшись полными недоверия взглядами, добавляют – опять в унисон:

– Куда ты собираешься?

– Я убью тебя! – и снова вместе.

Казалось бы, между ними – ничего общего, сейчас каждый разговаривает как будто с собственным отражением.

И оба это понимают. Их битва закончилась вничью. Силы равны. Но это еще не все. Оба понимают, что они – убийцы. Высококвалифицированные, хорошо натренированные, хладнокровные убийцы.

– Перемирие? – спрашивают они хором.

Словно их тела и мысли – одно целое.

Оба кивают. Маккавей защелкивает крышку перстня, Байцахан убирает лезвие.