Люди не могут сделать того, что делали они! Это противоречит законам физики, а после того, что мы уже сделали, – еще и здравого смысла.

– Сдаюсь… – прошептала, с трудом распутываясь из «кренделька». К черту гордость. Я хочу жить. И ходить. Хоть когда-нибудь…

Полина, к сожалению, считала иначе. Имидж для нее был делом важным, потому она не только «вспорхнула над миром», как выразился мастер, но и в раздевалку доковыляла сама, хмуро припевая под нос:

– Я – паровоз, лечу сквозь тьму и у меня фонарь во лбу…

– Полечка, с тобой все нормально? – осторожно спросила я. На меня подняли такие глаза, что промеж них захотелось вколотить гвоздь просто из сострадания. – Что-то болит?

– Всё, – честно ответила подруга. – Завтра будет жуткая крепатура. Давненько она меня не посещала… а вот послезавтра…

– Все закончится? – с надеждой предположила я, но готесса как-то мрачно оскалилась:

– А послезавтра я сюда вернусь!

– Зачем? – испугалась я: уж больно угрожающе прозвучало ее обещание.

Поля перевела на меня сверкающий решимостью взгляд:

– На занятие, конечно. Я так просто не сдамся. Он меня еще не знает, но я буду лучшей его ученицей! Сдохну, но стану лучшей. Comprendo?!

Я мысленно покачала головой, хотя удивляться было нечему. Полина была той самой вороной из анекдота про гусей и юг: птицей большой, сильной, но на голову долбанутой. Она будет держаться до конца, на спор поднимется на Эверест без страховки, переплывет Ла-Плату [5] на каноэ, после ядерной войны переживет тараканов – и все на чистом упрямстве. Вопрос «зачем?», правда, так и останется открытым, но за годы дружбы я поняла одно: нельзя становится между Полей и ее мечтой. Какой бы странной она мне ни казалась.

В связи с этим в данный момент меня интересовало только одно:

– Полечка, ты же не против, если я буду поддерживать тебя на безопасном расстоянии?

– Чего? – хихикнула тренер, с трудом поворачивая ко мне голову. – Йога оказалась слишком сложной для тебя?

– И мне совсем не стыдно это признать, – честно ответила я.

Поля фыркнула, усаживаясь на скамью с таким видом, будто страдала прогрессирующей формой геморроя и радикулита:

– Слабачка! Не хочешь ходить – не надо. Флаг тебе в руки, барабан под мышку, штык в спину и… билет на елку. А я не сдамся!

– Помочь тебе снять футболку? – спросила я, участливо глядя на этого несломленного бойца.

Она даже не сменила тон:

– Да, пожалуйста.

– А домой мы на твоем мотоцикле доедем?

– Разумеется! – выдохнула подруга, поднимая руки к груди и тут же роняя их обратно на колени. – Но лучше все-таки взять такси.

Я покачала головой, но больше ничего не сказала. Все равно смысла не было. Поля сделала выбор, приняла новый квест. И теперь не отступится, пока не пробьет головой стену и не отхватит за это какой-нибудь приз. Даже если это будет отвалившийся кусок шлакоблока…

Полина не поехала ко мне после йоги. Объяснила тем, что не хочет показываться Богдану в таком виде. И мне сразу стало очень обидно за брата, потому что он, конечно, был ценителем красоты и изящества, но также и просто хорошим человеком. А хорошие люди не отворачиваются от любимых только потому, что от них плохо пахнет (особенно если этому есть достойное оправдание).

– Кажется, ты слишком плохого мнения о своем парне, – пробурчала, пока такси везло нас к Полинкиной квартире. – Вряд ли его хватит кондрашка от вида пятен на твоей майке.

Она ответила раздраженным взглядом:

– К майке мое решение не имеет никакого отношения. Богдан видел меня и в худшем виде – ничего, пережил.

– Тогда что тебя беспокоит?

Поля вздохнула:

– Ну я же как бы королева ночи, да? А королевы ночи, они какие?

– Красивые? – неуверенно предположила я.

– Страстные, Ева! Или, как ты бы сказала, сексуально озабоченные. Мы можем выглядеть как угодно, но после ночи с нами ни один мужчина не захочет другую. Это важно! Это часть моего имиджа, моей репутации. А сейчас мне даже думать о сексе сложно: как представлю любимые позы из Камасутры – передергивает. Так что лучше я поеду домой спать.

Я улыбнулась:

– Полечка, но ведь спать можно и вдвоем…

– Конечно! – уже выбираясь из машины, кивнула она. – Если твой партнер – плюшевый медведь, а тебе при этом четыре года. Чао!