— Наша библиотека, — сказал настоятель Матье де Нелю, — хоть и не самая богатая, всего-то двести томов, зато наши переписчики, лучшие во Франции. Главное, что отличает наши манускрипты — это легкость чтения. Да вот убедитесь сами, — он сделал знак и библиотекарь поднес раскрытую на середине книгу.

Викарий скосил глаза в манускрипт, пробежал первые строчки, и согласно кивнул.

— Видите, какой ясный, я бы даже сказал, воздушный почерк, — продолжал расхваливать аббат работу переписчика, листая страницы. — Никаких ломаных букв! Читать такую книгу одно удовольствие. Я убежден, что рукописные манускрипты останутся в цене, как и прежде, а все эти новоявленные печатные книги — чепуха!

— А пергамент! Вы обратили внимание на его качество? — не унимался отец-настоятель, снова суя под нос викарию манускрипт. — Для скриптория 12 — все самое лучшее, таково мое правило. Правда, по нынешним временам пергамент — непозволительная роскошь, но и бумагу мы закупаем только самого высокого качества. Стоит ли удивляться, что герцогини Бурбонская заказала целых пять книг, а одну мы подарили Его Преосвященству, когда он в последний раз приезжал в нашу обитель.

— Да, я видел этот манускрипт в его библиотеке, — рассеянно подтвердил викарий.

Назойливость аббата тяготила. Матье де Нель предпочел бы сейчас остаться один, чтобы в тишине поискать книги, которые могут ему пригодиться для «Истории Французского королевства».

Несколько лет назад в библиотеке епископа Орлеанского он нашел «Хроники Англии, Франции, Испании и соседних стран» Фруассара и с тех пор мысль написать нечто подобное овладела его умом. Он сразу же принялся за дело, написал даже первую главу, но скоро понял — ему не хватает знаний. Теперь он, где только можно было, собирал материал, кое-что отбрасывал сразу, а что-то откладывал для последующей работы.

Викарий взял с полки толстый манускрипт в переплете из телячьей кожи, раскрыл и стал аккуратно перелистывать страницы.

— Знаете, святые отцы, книги — моя слабость, — неожиданно для самого себя признался он. — Стоит мне переступить порог какого-нибудь аббатства, я сразу же спешу в библиотеку — вот, где я поистине отдыхаю душой.

Приор тут же достал из ниши несколько манускриптов и разложил их на столе.

— Не угодно ли выбрать одну из книг, — предложил он. — Почтем за особую честь, сделать сей подарок вашей светлости.

Матье де Нель повернул голову и уставился на приора немигающим взглядом. В библиотеке воцарилась тишина. Слышно только было, как где-то лениво жужжит осенняя муха.

— Наша светлость подумает, — чеканя каждое слово, ответил викарий.

Приор сконфузился и нервно принялся собирать, разложенные на столе книги.

Матье де Нель обернулся к притихшим монахам.

— Да, и оставим церемонии, святые отцы, обращайтесь ко мне просто «господин викарий» или «господин визитатор».

— Как вам будет угодно, господин викарий, — вмешался аббат Симон и бросил недобрый взгляд на не в меру усердного приора. — Желаете продолжить осмотр обители?

В полном молчании все спустились и вышли в клуатр— внутренний закрытый для мирян двор аббатства.

Только личное распоряжение отца-настоятеля давало право мирянину ступить в святое святых обители. Подобной чести удостаивались немногие, главным образом члены королевской семьи, высокопоставленные придворные и родовитые сеньоры. Впрочем, лица менее благородного происхождения также имели возможность попасть в клуатр, при условии щедрого подношения монастырю.

Викарий повернулся к настоятелю:

— Сколько в вашем аббатстве монахов?

— Пятьдесят четыре, господин викарий, и пять новициев.

— Но мне показалось, что на сегодняшнем капитуле было меньше.

— Это так, — неохотно подтвердил отец-настоятель. — Дело в том, что двое больны и санитарный брат до завтра оставил их в лазарете. Один брат заперт на неделю для поста и молитвы. А еще двое отправились собирать милостыню до того, как мы узнали о вашем приезде.

— То есть на капитуле присутствовало сорок девять монахов, — быстро подсчитал Матье де Нель. — Ну что ж, отправимся теперь в кухню. Я обязан удостовериться, что она содержится в должной чистоте.

В течение следующего получаса викарий проверял чистоту котелков и блюд, на которых готовая пища относилась в рефектарий 13 , придирчиво осматривал полки с кухонной утварью, затем перешел к ларям, где хранились скатерти и посуда для праздничных обедов.

Камерарий искоса наблюдал за недовольно сопевшим аббатом. Когда Матье де Нель заглянул в очередной горшок, брат Жильбер не удержался и прошептал, стоявшему рядом с ним келарю:

— Еще немного и господину аббату придется пускать кровь, не то въедливость визитатора его убьет. И это, заметьте, только первый день.