Admin
Шрифт:
Жить будешь!
– Да?
Да. В кармашке у тебя на поясе - корни трецеи. Ешь их - это поможет от воспаления.
Как они выглядят?
Как хетч.
– Дитоо усмехнулся. Достав из пояса Михаила несколько черных стручков, он коротко сказал: - Они.
Сунув трецею обратно в кармашек к Михаилу, Дитоо перешел к осмотру следующего пациента...
Дальнейшее Михаил помнил смутно, кусками. Сначала ему в руки сунули лопату, и он копал, копал... Потом они с Крелом таскали в ямы трупы... Затем был бесконеч-ный путь па холмам - отряд покинул поле славной битвы... И наконец наступила ночь...
С трудом проглотив на ужин ложку каши, Михаил поморщился и выкинул остальное. Он не хотел рисковать - опасался испортить окружающим аппетит. Однако кроме самой пиши оставалось еще зрелище молчаливо жующих солдат... И Михаил отправился прогуляться по лагерю.
– ... А я и говорю ей, мол, дорога у воина одна - в храм Ло, и нигде не сказано, что эта дорога проходит через нее...
– С тех пор у тебя и недостает глаза, да?
– У одного из костров грянул смех.
Михаил поспешил отойти в тень. Но не успел сделать и пары шагов, как нос к клюву, иначе не скажешь, столкнулся с годоком. Тот, спокойно оглядев человека, издал легкий смешок:
О, Обещанный! А не тяпнуть ли нам винца?
Давай...
Они прошли к кострам годоков, где их встретили довольно радушно.
Знакомьтесь - это Обещанный!
– прогудел годок, обращаясь к своим товарищам.
Мик, - буркнул Михаил.
Его вежливо усадили у костра, и через мгновение он последовательно выдержал двадцать три церемонии знакомства... В руке у него неизвестно откуда появилась фляга. Недолго думая Михаил приложился к ней и удивленно кашлянул: на вкус - ну чистый самогон!
Забористая штука, верно?
– Один из годоков, тоже приложившись к фляге, довольно засопел.
Угу.
– - Обещанный кивнул и сделал чудовищно крупный глоток.
– ...Ну я хватаю его за-а голову - и хрясь вверх!..
Эх, земляки!
– Михаил пьяно качнулся и попытался хлопнуть близстоящего годока по плечу.
– Я вот глжу... и это, как его, пржаюсь... Ведь летаете...
– Промазав-таки, Обещанный рухнул на землю.
Э-э-э, друг, вставай!
– Годок поднял его и поставил на ноги.
– А она такая симпатичная... надкрылья се-ереб- ристые...
Ща, говорю, отпущу... И отпустил... Небось все еще летает, поганец...
Еще по сто, а?
– Не дожидаясь ответа, Михаил глотнул из фляги.
– Где я? А я вам скажу... Та-ам, где надо... В самом эпир... эриц... эпицентре, вот...
– ...И она, вижу, не прочь...
Братаны!..
– Михаил сделал попытку встать.
– За нас, за наше, херч нас возьми, племя!
Именем Ло!
– грянул в ответ нестройный хор голосов.
Именно этот хор и услышала Торика, подходя к кострам годоков.
Во нахрюкались!
– Взглянув на теплую компанию у костра, женщина усмехнулась. По всему видать, ей подгадил сам Эфг.
– Мик!
– осторожно позвала она.
– Надо бы идти.
Ку... уда?
К шестьдесят седьмым. Сторд ждет.
A-а... Ну все, мужики, я пас!
– Михаил встал. Покачнулся...
Торика поспешила подставить ему свое плечо.
А Турн погиб...
Обещанный перегнулся пополам, добавляя грязи к уже имеющейся на замусоренной земле. Чтобы он не разбил себе нос, лепурка придержала его за плечи. В тот момент желание переспать с ним уже не казалось ей таким забавным.
Спасибо, - выдавил из себя Михаил, распрямляясь. Легкий ветерок охладил его разгоряченное лицо. Стало легче.
– Идем!
Еше очень долго он будет считать, что Торика - самое светлое из воспоминаний о тех днях. Но все это потом...
А сейчас - вот они, костры родной тридцатки!
Готов.
– Сторд брезгливо осмотрел Обещанного.
– Клади его сюда, пусть проспится.
Лепурка положила свою ношу у костра и прилегла сама. Вспомнив вкус годокской выпивки, она передернула плечами: что ни говори, а этот Мик крепкий парень! Под-наберется опыта - и цены ему не будет... Она не могла знать, что Сторд, молчаливо сидевший по другую сторону костра, думал в это время о том же самом...
Утро начиналось потрясающе. Свежая, блестевшая от росы зелень на холмах играла, как изумруд, под лучами двух солнц. Умеренный ветер дарил миру прохладу. Пахло летним дождем, цветами и просто травой. В пронзительной синеве неба выводила свои трели одинокая птица.
С трудом открыв глаза, Михаил тут же поспешил опять закрыть их, и как можно плотнее. Голова грозила взорваться, во рту - будто кто-то ночью, тайком, справил нужду. Михаил попытался встать. С третьей попытки ему это удалось. "Сейчас бы пару пива!.." - пришла спасительная мысль.