Кхарну не нужно было быть псайкером, чтобы понимать, что библиарий прав. Он все видел по неровным движениям и медному запаху дыхания.

— Убейте всех, кто рванется к дверям.

— Есть, капитан.

Лоргар стоял на тронном возвышении, словно статуя, олицетворяющая терпение. Ангрон навис над скулящим нуцерийским офицером, сжав рукой бронированный торс человека и оторвав того от пола.

— Ты скажешь, — выдохнул примарх, — или умрешь.

— Сто лет назад, — взвизгнул мужчина. — Легенда. Старая история. Ангрон Фаль`кр и армия мятежников, которую вырезали в горах. Он… Ты…

— Скажи это, — Ангрон встряхнул человека и бросил его на пол. Раздался лязг нагрудника о камень и хруст ноги. Офицер продолжал кричать, пока Ангрон злобно не уставился на него, оскалив железные зубы, увлажненные нитками слюны. — Говори.

— Армия погибла вся до единого. Ангрон Фаль`кр бросил их на смерть…

— Нет! Нет! Меня никогда так не звали. Никогда! Я отказываюсь от этого рабского имени! — Ангрон раздавил череп человека сапогом, размазав останки по камню. — Никто не может сказать правду? Все помнят только ложь?

Он развернулся к толпе, продолжая бесноваться, и ударил цепными мечами друг о друга.

— Я не убегал! Грязные верховые псы. Для вас нет ничего святого? Ваша мерзость не щадит ничего? Вы убийцы и дети убийц. Рабовладельцы и дети рабовладельцев. Мы жгли ваши города! В лучший день моей жизни я стоял и вдыхал дым гибели Уль-Чайма. Я вырвал маленькому принцу глаза. Треск, хруст и крики, крики, крики.

Его голос стал выше, маниакально подражая человеку, который умирает в ужасных муках.

— Нет, Ангрон, нет! Прошу! Пощады!

Лоргар молча наблюдал. Кхарн едва мог поверить, что второй примарх настолько бесстрастен.

— Сир… — начал было Кхарн, но Ангрон отшвырнул его, плашмя ударив цепным клинком. Пожиратель Миров спиной вперед отлетел к Аргелу Талу и Эшрамару, которые неловко подхватили и удержали его.

— Я никогда не убегал. Никогда. Император… Хррргх, — титаническим усилием Ангрон остановил мечи, перестав активировать их моторы, и надолго умолк.

— Кхарн, — наконец, произнес он скрежещуще-шипящим голосом. — Аргел Тал.

Восьмой капитан и командир Вакра Джал шагнули вперед.

— Сир? — спросили они в унисон.

Ангрон поднял глаза. В них читалась старая боль и приглушенная тлеющая ярость. Он не смотрел на воинов, вместо этого мазнув взглядом по собравшимся придворным и уже не видя в них людей.

— Я хочу, чтобы все Пожиратели Миров и Несущие Слово выполнили простой приказ.

— Все что угодно, сир, — сказал Кхарн.

— Только скажите, и он будет исполнен, — сказал Аргел Тал.

Ангрон оглянулся на съежившегося на троне ребенка — последнего живого представителя рода, который когда-то завладел им, изуродовал и погубил.

— Убить всех в этом городе, — Ангрон закрыл глаза. — А потом убейте всех на этой планете.

Нуцерию не ожидала великая война. К постыдному разочарованию Лотары, планету не ожидала бомбардировка. Капитан проводила дни на мостике «Завоевателя», разглядывая орбитальные карты и наблюдая, как города сгорают под накатывающейся волной двух Легионов и сил Аудакс. Внизу находилось всего двадцать тысяч легионеров, но в случае с такими воинами «всего» — относительное понятие. Несколько сотен захватили бы мир за пару месяцев. Нескольким тысячам едва ли понадобилась бы неделя.

Лорке высадился с ними, вызвав у Лотары странное ощущение изоляции. За последний месяц она успела привыкнуть, что бывший Магистр Легиона стоит возле ее трона и со скрежетом делает свои ветеранские комментарии по поводу всего происходящего. Она гадала, был ли он столь же внимателен в годы, когда возглавлял Псов Войны, стоял ли у тронов ее предшественников, громогласно советуя и критикуя без спроса.

Как-то раз она попыталась сыграть с ним в карты, чтобы скоротать время в ходе месячного перехода. Как она выяснила, Лорке совершенно не умел проигрывать, а его массивным перчаткам не хватало ловкости картежника. В конечном итоге, им пришлось воспользоваться сервитором, который держал за него карты. Он сыграл всего один раз, и это длилось не более двух минут.

— Это нелепо, — заявил он, и на том все кончилось.

Когда он сообщил, что собирается высадиться, она вопросительно приподняла бровь.

— Война зовет, — ответил он.

— И это никак не связано с тем, что вы не доверяете Ангрону?

— Война зовет, — повторил он. И на этом снова все кончилось.

Первым пал Деш`еа. Она наблюдала, как он гибнет. Сгорающая цивилизация всегда выглядела с орбиты постыдно красиво. Два Легиона шагали по улицам, расправляясь с населением и неся смерть всем рабовладельцам, каждому мужчине, женщине и ребенку, которые терпели рабство в своем обществе. Единственное сообщение от Ангрона поступило, когда Деш`еа затянуло дымом его предсмертного вздоха. Примарх выглядел таким оживленным, каким она его еще не помнила, но его глаза были еще более мертвыми, чем обычно.