– Какой замечательный мальчик! – Он хотел было потрепать Гену по плечу, но тот отскочил в сторону и состроил уморительную рожицу.

Привлечённый спором, к ним подошёл продавец.

– Не волнуйтесь, граждане, не шумите. Ёлок хватит всем, даже ещё останутся. – И предложил маме: – Пойдёмте, я выберу вам лучшую ёлку.

– Нет-нет, – вдруг поспешно остановил его старик. – Пусть забирают эту, раз она им так понравилась. – Никем не замеченная злость промелькнула в его глазах и тут же погасла. Он быстро пересёк базар и скрылся за распахнутыми воротами.

Мама пожала плечами, расплатилась с продавцом, и они с Геной понесли ёлку домой.

За ними, прячась за спинами редких прохожих, пробираясь между домами, крался чернобородый старик.

Гена и его мама, разрумяненные морозцем, довольные, поднялись на свой этаж. В двери своей квартиры они увидели сложенную вчетверо телеграмму.

Мама, предчувствуя недоброе, разволновалась, быстро развернула серый квадратик и прочитала вслух:

– «Вылет задерживается. Встречайте праздник без меня. С Новым годом, родные. Папа»… Ну вот, – только и вымолвила она.

Ёлку внесли и положили в прихожей у стены. Теперь она лежала, как связанный по рукам и ногам пленник. И никому не было до неё дела, разве что Митрофану. Кот заходил с разных сторон, обнюхивал ёлку, жадно вдыхал терпкий аромат оттаивающей хвои.

Не раздеваясь, мама прошла в комнату и опустилась в любимое папино кресло.

Никогда раньше она не позволяла себе вот так запросто войти в комнату в уличной обуви. Гена – это другое дело. Бывало, уже наденет ботинки и вдруг вспомнит, что забыл что-то очень нужное, и, не разуваясь, на цыпочках, на цыпочках в комнату… Но ему за это влетало.

– Мам, что с тобой? – удивился Гена. – Устала?

– Нездоровится что-то, – сказала она и прикрыла ладонью глаза.

Гена испугался: уж очень мама побледнела.

– Может, принести лекарство? – спросил, но тут же подумал: «А вдруг что-то серьёзное? – И решил: – Лучше вызову врача!» – И побежал к телефону.

Мама попыталась возразить, но Гена уже набрал 03 – телефон «Скорой помощи».

Митрофан, кажется, тоже заволновался. Он оставил ёлку в покое, прыгнул к маме на колени и легонько потёрся головой о её плечо.

– У вас сильнейшее воспаление лёгких! – сказал маме после осмотра врач. Он надул пухлые розовые щёчки и заключил: – Немедленно в больницу!

Огоньки «скорой» мигнули в последний раз и скрылись за поворотом. В густой темноте Гена остался один на пустынной, заснеженной дороге. Он очнулся оттого, что кот настойчиво тёрся о его ноги.

– Это ты, Митя? Пойдём домой, – сказал он коту.

Они медленно поднимались по лестнице. Гена рассуждал вслух:

– Не пойду я ни к какой тёте Виолетте! Ну и что, что маме обещал?! Не могу же я Митю одного в Новый год оставить. А может, папа ёще вернётся…

Вдруг шерсть на спине кота встала дыбом, и Митрофан сердито зашипел. Гена поднял глаза и увидел, как из их квартиры, озираясь по сторонам, вышел невысокий старик с мешком.

– Вы кто? – опешил Гена.

– Дед Мороз! Я подарки вам принёс! – проговорил старик, прикрывая узорчатой варежкой чёрную бороду.

– Подарки?! – обрадовался Гена, продолжая разглядывать старика. Тот был в валенках, в красной шубе, отороченной белым мехом, и с полным мешком подарков. Казалось, перед Геной стоял настоящий Дед Мороз. А если он и был ненастоящий, то совсем чуточку.

– Да-да, подарки. Я под ёлкой их оставил, – подтвердил Дед Мороз и махнул рукой в сторону двери.

Гена, забыв сказать «спасибо», устремился в квартиру.

– Только, чур, до двенадцати не трогать! – понеслось ему вслед.

Дома без Деда Мороза явно не обошлось: из прихожей ёлка переместилась в комнату и теперь стояла в ведре с песком. Она не казалась больше сиротливой, радостно переливалась игрушками и подмигивала гирляндой радужных лампочек.

Гена приподнял нижнюю ветку и увидел: на ватном снегу выстроились в ряд тринадцать игрушечных пиратов. В расшитых камзолах и треуголках, с кривыми ножами и старинными пистолетами, кто одноног, кто одноглаз, они так и просились в руки. У Гены от восторга перехватило дыхание. Он стоял как зачарованный, не в силах отвести взгляд.