Если делать фильм концентрированным, как то и должно быть, полным действий и чувств, то на курение просто не должно находиться времени в сценарии.

А то чуть какая-то напряжённая ситуация, так сразу для её художественного изображения вытаскивается сигарета.

За такую методологию раскрытия характера надо режиссёра выкуривать из кинематографа.

Маяковский со своим паталогическим страхом загрязнения и мнительностью к болезням, казалось бы, вёл себя так, будто он старался прожить как можно дольше, избегая микробов и недугов.

А потом взял и застрелился. Стоило всего этого бояться?

Если он после простого рукопожатия бросался мыть руки, то можно себе легко представить, как он страшился пиздяных выделений. Вот пизда и наказала его за отвращение к ней.

Один мужчина может осеменить тысячи женщин, но удовлетворить лишь немногих.

Одна женщина в состоянии родить лишь нескольких, а удовлетворить – тысячи мужчин.

Из этого следует, что с одной женщиной должно совокупляться по многу мужчин, и только тогда сексуальное удовлетворение мужчин и женщин может сравняться. То есть только тогда может наступить сексуальное равенство между мужчинами и женщинами.

Но в нашем обществе непозволительно поддерживать сексуальное равенство контактным способом, и потому оно кое-как поддерживается с помощью мастурбации.

Есть форма сумасшествия, которая делает людей в старости паталогически весёлыми, добрыми, жизнерадостными, несмотря ни на какие тяжёлые обстоятельства, болезни и прочее старческое.

Быть может, именно таких сумасшедших и называли святыми.

Хочу стать святым!

Гомосексуалисты своей долгой и кровопролитной борьбой доказали, что секс и брак существуют независимо друг от друга. Разумеется, гомосексуалисты в своей борьбе над этим не задумывались, просто правда жизни проступает сквозь всякую деятельность и надо только уметь её увидеть. А я умею.

Борьба началась с требований, чтобы за гомосексуализм не преследовали уголовно. Затем, когда законы, карающие гомосексуалистов за использование не тех дырок, которые указаны обществом, постепенно отменили, борьба гомосексуалистов стала продолжаться в направлении увеличения терпимости общества к сексуальным контактам между однополыми людьми. В результате произошла значительная победа – теперь мужчины могут ебаться с мужчинами, а женщины – с женщинами, а также жить и гулять, держась за руки, причём не в специально отведённых местах, а повсюду. Как правило, народ воспринимает это уже как должное. Во всяком случае, в больших городах Америки целующиеся мужчины или целующиеся женщины не вызывают всенародного возмущения.

Однако сексуальная свобода, которую гомосексуалисты вынесли за скобки брака, которой они теперь повсеместно и законно пользуются, оказалась им недостаточной – они захотели нацепить на себя узы брака, в котором имеются удобные социальные преимущества, установленные законами.

Гомосексуалисты (будь то мужская пара или женская) ведут себя подобно стремящейся замуж женщине, которой мало ебли и которой надо обязательно «оформить отношения». Но у женщины для этого есть причина – она заботится о благосостоянии своего потомства и о своём личном, чтобы это потомство кормить и воспитывать. У гомосексуалистов же детей не образуется, разве что искусственно или, далеко не всеми, через усыновление/удочерение.

Таким образом, гомосексуалисты, получив свободный секс и не имея никаких социальных обязательств, захотели нечто с сексом совершенно не связанное: финансовые блага и привилегии внесексуального характера, которые придуманы обществом, чтобы держать супругов вместе и сделать развод невыгодным. Гомосексуалисты захотели прав и обязанностей, налагаемых обществом на супругов. То есть нынешняя борьба гомосексуалистов происходит в сфере, не имеющей никакого отношения к сексу, а именно – в брачной.

За всю историю человечества гетеросексуальным парам не удалось провести такую чёткую и откровенную линию разделения между сексом и браком, как это удалось гомосексуальным. Если раньше секс ставили в зависимость от брака, то теперь, благодаря гомосексуалистам, брак рассматривают вне всякой связи с сексом.

Я знаю, что прошлое хранится до востребования.

Общество категорически запрещает появляться обнажённым в общественных местах. Одно из редчайших исключений – обнажённая модель в классе для студентов художественных заведений. Тут женщина демонстративно обнажается, и все делают вид, что им по хую. Происходит показ голой плоти под предлогом искусства. Здесь законы и общественные нравы почему-то пасуют, уступают. Казалось бы – что им искусство?

Искусство выгородили из жизни и установили в ней территорию, где сексуальность именуется духовностью, что, мол, будучи помещённым в рамки искусства, голое тело перестаёт вызывать похоть, а вместо неё вызывает только духовный восторг при абсолютно мягком хуе и засохшем влагалище. Благодаря этому стратегическому ходу удалось по меньшей мере протаскивать на всеобщее обозрение голые женские сиськи, что недопустимо в приличном обществе, а то и зад или даже лобок, плохо прикрытый парчовыми тряпками. Главным становится убедить общество, что то или иное голое тело – это искусство, а не просто голое тело. А если искусство, то тогда голому телу выдаётся индульгенция в асексуальности.