Шрифт:
Очкарик наконец не выдержал, и… что-то сделал. Со сцены было плохо видно, но это «что-то» оказалось действенным: один из местных замер, затем рухнул назад. На груди упавшего проявлялась белая полоса.
В ту же секунду очкарик оказался на середине зала, провернулся вокруг своей оси и остановился, раскачиваясь. Правой рукой снял и отбросил шляпу, обнажив неровные белые волосы. В тот момент, когда он снял очки, засунув их за пояс, в левой руке блеснула то ли короткая сабля, то ли длинный нож. Второй такой же клинок покинул ножны на спине. Толпа отхлынула.
— В чщём дело, Рас-зные? — шипящий голос добрался даже до сцены. — С-здесь рас-зве не ме-сто для тханцев?
— Ты что сделал с Дроном, гомик мелированый?! — выкрикнул кто-то. — Из него ж сосульки растут!
— Не понимаю, — ответил незнакомец, не прекращая движение. — Но у этого чщеловека была с-слишком горячщая кровь. Эй, sunduiri! Играй что-нибудь быс-строе! Ну ше! Начщинайтхе, покха я один!
И начался форменный беспредел. «Анархисты», похватав что попало, с рёвом ринулись на беловолосого.
В первые же секунды драки слегли трое «анархистов». Причем слегли от ударов своих же. Размытый силуэт метался по залу, избегая атак пьяных противников. Количество которых стремительно сокращалось.
«Захренеть и не встать», — подумал юноша, завороженно наблюдая этот локальный «апокалипсдец».
Тут всеобщую какофонию перекрыл «глас» Кипелова из динамиков:
Машина смерти сошла с ума, Она летит, сметая всех. Мы увернулись на этот раз, Ушли по белой полосе. Мы здесь сегодня, А завтра будем там, Где тошно от огня чертям. Мы будем драться на земле, Под солнцем и в кромешной тьме, Мы будем драться в небесах, Мы будем драться до конца…
«Звукач тут сволочь, но чувство юмора имеет…» — пронеслось в мозгу юноши.
Тем временем из подвала вылетели качки, сидевшие с беловолосым, и драка перешла на новый уровень. Летали стулья, трещали кости (иногда и наоборот…), визжали девки… и над всем этим гремело:
…Мы будем драться на земле, Под солнцем и в кромешной тьме, Мы будем драться в небесах, Мы будем драться до конца…[2]
…В какой-то момент брюнет из троицы крикнул:
— Харэ на сегодня! Хватай ушана и ходу!
Качок в пятнистой кофте тут же перехватил вошедшего в раж беловолосого (при этом едва разминувшись с клинком), что-то крикнул ему, и они стали прорываться к выходу. Который, впрочем, никто не закрывал. В этот момент всеми забытого «менестреля» посетило то же ощущение, которое заставило его сегодня прийти в клуб.
«Идти за ними? Ладно…»
Юноша побежал так быстро, насколько позволяла гитара без чехла и лежащие вокруг тела. Крови почти не было — были кристаллики красного льда. Высокий худой парень, мирно стоящий возле входа, пропустил и его.
Сквозь занавес дождя еле проглядывала раздолбанная в хлам «девятка». Вся троица влетела в машину, та взревев, дёрнулась с места, но заглохла.
— Я подтолкну! — крикнул парень, пытаясь удержать под мышкой гитару.
«Пятнистый» тоже выскочил, бросил: «Влезай», за шкирку впихнул парня на заднее сиденье так, что тот повалился на зашипевшего беловолосого, толкнул машину и запрыгнул обратно.
— Какого хрена, Сайлас?!! — вскричал сидевший за рулём брюнет. — На фиг ты эту мелочь сцапал?!
— Я не мелочь! — огрызнулся юноша. — Мне уже четырнадцать!
— Не колышет! Пшёл вон из тачки!
— …xuil usstan, sunduiri! [31] — прохрипел снизу «иностранец».
— Всем. Молчать! — уверенно приказал «Пятнистый». — Для начала, парень, слезь как-нибудь с нашей «машины смерти» по имени Лорешинад.
— Xas… да…
— Сами затолкали, а теперь «слезь»… — пробормотал юноша, «распутываясь» с названным Лорешинадом и собственной гитарой.
31
…с меня, менестрель! (дроу)
— Начальник, твою дивизию, — снова рыкнул брюнет, похоже, специально тряхнув машину на какой-то кочке, — я не говорил, что нам нужны человеческие жертвы! Или ты с ним продолжить собрался?
— Спокойно, Гримыч, сейчас мы во всём разберёмся. Не обращай внимания, парень, сам видишь — все на нервах… Итак, как тебя зовут и зачем ты за нами бежал?
— Пашкой меня звать, — нехотя ответил юноша. — А как вы поняли, то я именно за вами?
— А с чего бы тебе вдруг приспичило выбегать на улицу с гитарой без чехла в обнимку и толкать нашу машину после того, что мы устроили в клубе?