В горло как будто натолкли тлеющей ваты. Объятая паникой, кашляя и задыхаясь, Рэд упала на колени. Где-то писали, что при пожаре лучше всего держаться как можно ближе к земле. Вокруг кричали люди. Глаза слезились так, что она уже ничего не видела. Где-то в стороне грохнул еще один взрыв. И еще. Сирена выла как злобный дух. Внезапно Рэд почувствовала, как на голову полилась холодная вода. Сирена продолжала бушевать, перекрывая крики и вопли.

Вот же дерьмо. Рэд выронила корзинку, думая лишь о том, как спастись. Где, черт возьми, выход? Где-то рядом зазвонил мобильный.

Лицо лизнуло пламя. Она развернулась и поползла на четвереньках, опустив голову как можно ниже. Наткнулась на что-то твердое, больно ударившись щекой. Тележка.

Чья-то рука схватила ее и потащила.

— Помогите! — выдавила Рэд.

Рука приподняла ее, и она ухватилась за нее с отчаянной надеждой на спасение. В клубящейся темноте не смолкали крики ужаса и неутомимый вой сирены.

В лицо вдруг ударил холодный воздух. Зашипели электрические двери. Выползла. Стоя на коленях, Рэд жадно глотала свежий воздух. Вечерний сумрак пронзали гудки пожарных машин. Она оглянулась — из хаоса выбирались, шатаясь и падая, люди. Мимо нее, словно призраки, скользили по тротуару полоски синего света.

Выбралась, подумала Рэд, откашливаясь. Слава богу, выбралась!

Террористы взрывают одну бомбу в помещении, выкуривая людей, а потом, когда примчатся спасатели, вторую, вспомнила она прочитанное или услышанное в новостях. Отсюда надо убираться. И поскорей.

Пожарные машины все прибывали, но теперь к ним добавились еще и полицейские. В безумной какофонии звуков Рэд поднялась, забрала свой велосипед и покатила прочь, хватая ртом воздух, выдыхая панику и ужас.

Убирайся отсюда!

В груди горело. Давя изо всех сил на педали, она проехала по Нью-Черч-роуд и свернула налево, на свою улицу, Уэстборн-Террас. Густой, удушающий дым залег в легких и ноздрях, и только к концу пути его сменил холодный морской бриз.

Ее била дрожь.

Черт.

Что же случилось?

Что случилось? Террористы?

Ничего другого в голову не приходило.

Рука дрожала так сильно, что ей понадобилось несколько попыток, чтобы вставить ключ в замок входной двери. Рэд вошла, втащила велосипед, поставила к стене, пристегнула цепочкой. Потом, щелкнув переключателем таймера лестничного освещения, поднялась на третий этаж.

Здесь ей снова пришлось повозиться с ключами. Она переступила порог, включила свет, захлопнула дверь и, обессиленная, прислонилась к ней спиной, собирая разбежавшиеся мысли.

Что-то было не так.

Что?

Она задумалась. Не сразу, но ответ пришел. Холодея от страха, она посмотрела на левую руку.

На безымянный палец.

На безвкусное, вульгарное, инкрустированное брилиантами обручальное кольцо, то самое, которое она вернула Брайсу Лорену, когда выставила его вон.

То самое кольцо, которое снова было на пальце.

Понедельник, 28 октября

Трясясь от страха, Рэд стояла под голой, испускавшей чахлый свет лампочкой, висевшей над ней на гибком шнуре как напоминание об угрозе пожара. Ноги приросли к полу. Она посмотрела на кольцо, обвела взглядом прихожую, держась одной рукой за дверь, готовая распахнуть ее и выскочить на лестничную площадку.

Неужели Брайс здесь?

Взгляд нервно метнулся вдоль прихожей к другим дверям. Одна закрыта, другая слегка приоткрыта.

Нет ли его там, за одной из них?

Или в гостиной?

Или в ванной?

Входная дверь закрывалась на два врезных замка, открыть которые, как уверяла женщина из «Проекта „Убежище“», невозможно. Запирающиеся окна с двойными рамами и закаленным стеклом. Просто так это все не преодолеешь.

Как, черт возьми, это кольцо оказалось у нее на пальце? Тот незнакомец в магазине, который взял ее за руку и вывел к двери, а потом, так и не сказав ни слова, растворился, был ли это Брайс?

Не он ли умышленно поджег магазин? Отвлекающий маневр, чтобы надеть ей на палец кольцо? Однажды, когда у них все еще было хорошо, он сказал, что именно так, создавая замешательство, и работают карманники.

Но если Брайс был там, то попасть сюда раньше ее он никак не мог. Или мог? Рэд достала из сумочки телефон, нашла в «Любимых» номер констебля Споффорда и уже подожила палец на кнопку, но сдержалась — в последний месяц она слишком часто беспокоила его по пустякам. Вместо этого разулась и, держа в одной руке телефон, а в другой туфлю, продвинулась осторожно к своей комнате и резко, так что та ударилась о стену, распахнула дверь.