Она думала сразу вернуться домой, чтобы сменить Анну, но любопытство пересилило, и Эрика двинулась дальше по направлению к Мёрхульту. На повороте она остановилась, не зная, ехать ей к рыбацким сараям или к жилому зданию, но решила, что вечером больше шансов застать человека дома.

Дверь была приоткрыта. Эрика сунула голову в проем и крикнула:

— Есть кто-нибудь?

Из глубины дома донеслись звуки и показался Йон Хольм с полотенцем в руках.

— Простите, я помешала вам ужинать? — испугалась женщина.

— Нет, вовсе нет. Я только мыл руки, — ответил хозяин. — Чем могу помочь?

— Меня зовут Эрика Фальк. Я сейчас работаю над книгой…

— А, знаменитая местная писательница… Входите, я угощу вас кофе, — сказал Йон с улыбкой. — Что вас к нам привело?

— Я планирую написать книгу о Валё, — ответила она, заметив, как в его голубых глазах промелькнула и тут же исчезла тревога.

— С чего это все вдруг заинтересовались Валё? Если я правильно понимаю, это с вашим мужем я сегодня разговаривал?

— Да, мой муж полицейский. Патрик Хедстрём…

— С ним был другой человек… весьма любопытный…

Не нужно было долго думать, чтобы понять, о ком речь.

— Так вам повезло встретить человека-легенду Бертиля Мелльберга? — улыбнулась писательница.

Хольм рассмеялся, и Эрика тут же подпала под его обаяние. Это ее напугало. Она ненавидела взгляды его партии, но сам лидер оказался приятным и харизматичным.

— Я встречал таких, как он, и раньше. А ваш муж знает свое дело.

— Ну, это же мой муж. Я считаю его хорошим полицейским. Он будет копать, пока не узнает правду. Как и я.

— Опасная парочка, — улыбнулся политик, демонстрируя ямочки на щеках.

— Да, но не всегда это помогает. Я несколько лет потратила на изучение событий на Валё, однако безрезультатно.

— Так это будет книга? — с тревогой в голосе спросил Йон.

— Да. Вы не возражаете, если я задам вам пару вопросов? — Эрика достала ручку и блокнот.

Ее собеседник заколебался:

— О’кей. Но я уже сказал вашему мужу, что знаю немного.

— Как я поняла, в семье Эльвандер были конфликты? — начала писательница.

— Конфликты?

— Да, дети Руне недолюбливали мачеху.

— Ученики не были вовлечены в их семейные дела.

— Но интернат такой маленький. Вы не могли этого не заметить.

— Нас это не интересовало. Мы вообще не хотели иметь с ними ничего общего. С нас хватало и Руне.

Видно было, что Хольм уже раскаивается в том, что согласился ответить на вопросы неожиданной гостьи. Он ерзал на стуле, и это только убеждало Эрику продолжать. Видимо, вся эта история Йона порядком раздражает.

— А Аннели? Шестнадцатилетняя девочка — одна среди подростков…

Политик хмыкнул:

— Аннели с ума сходила по парням. Но от некоторых девушек стоит держаться подальше. Она была как раз из таких. К тому же Руне убил бы любого, кто притронулся бы к его дочери.

— Что вы имеете в виду под «такой девушкой»?

— Она постоянно клеилась к парням. Мне кажется, ей хотелось втянуть нас в неприятности. Однажды она загорала топлес прямо под нашими окнами. Но единственным, кто осмелился на нее посмотреть, был Леон. Он уже тогда ничего не боялся.

— И что произошло? Отец ее видел?

Эрика чувствовала, что перед ней словно открываются двери в другой мир.

— Ее увидел Клаэс, брат. Он ее обычно защищал. А в тот день в такой ярости потащил ее прочь, что я думал — он ей руку сломает.

— Кто из вас ей нравился больше всего?

— А вы как думаете? — спросил Йон, но, видя, что собеседница не понимает, пояснил: — Леон, разумеется. Он был идеален. Из богатой семьи, с эффектной внешностью, уверенный в себе… Мы могли только мечтать о том, чтобы приблизиться к нему.

— Но она его не интересовала?

— Как я уже сказал, связаться с ней означало поиметь проблемы. Леон был для этого слишком умен.

В комнате зазвонил мобильный телефон, и политик встал.

— Простите, мне нужно ответить.

Не оглядываясь на гостью, Йон вышел, и вскоре Эрика услышала, как он тихо говорит по телефону. Кроме них, никого дома не было, и она воспользовалась этим, чтобы осмотреться. Ее взгляд упал на стопку бумаг на кухонном стуле. Бросив взгляд через плечо, женщина начала украдкой перебирать их. В основном это были протоколы заседаний парламента и переговоров, но тут ее внимание привлекла записка с неразборчивыми каракулями. Из соседней комнаты донеслось «пока», и Эрика быстро положила записку в сумку, а когда хозяин вернулся, она с самым невинным видом улыбнулась: