Ты придумал! Тебе поможет «Розовая пантера» — фильм про инспектора Клузо, в котором все время крадут какой-то необыкновенный розовый алмаз.

Нина и ее тетя уже открыли ящик, и вампиры склоняются над ним, дрожа от нетерпения. Они не отрывают глаз от Нины, которая достает картину и прислоняет ее к стене. Это портрет Золтана и Кармиллы, нарисованный сотни лет назад. Вампиры отступают на шаг, чтобы полюбоваться собой.

Ты начинаешь тихонько насвистывать мелодию из «Розовой пантеры», а сам осторожно отодвигаешься от картины в сторону разбитого окна.

— Что за противную мелодию ты насвистываешь, смертный? — поворачивается к тебе Кармилла.

Ты замираешь на месте.

— Это из фильма об одном забавном субъекте, который ловит… — тут ты делаешь паузу и кашляешь, чтобы прочистить горло, — ловит похитителей драгоценностей.

— Жуткая дрянь. — Она снова поворачивается к картине. — Противно слушать!

— Вот так так! Тогда прошу меня извинить, я не хотел вас раздражать. Я только пытался немного подбодрить себя. А ты помнишь «Розовую пантеру», Нина?

Нина смотрит на тебя, наморщив лоб.

Она ничего не понимает.

Раздается сильный грохот.

Ты открываешь глаза… и обнаруживаешь, что находишься в собственном купе. Что происходит? Может быть, тебе все это приснилось? Нина рядом с тобой, она свернулась клубочком и крепко спит. Напротив тебя спит миссис Уэст. На полу стоит резной деревянный ящик, в котором спрятана картина — Нина везет ее твоему дяде Эндрю. Это та самая картина… та картина…

Как она сюда попала? Как ты сам попал сюда?

Ты бросаешь взгляд на миссис Уэст. Ну да, у нее на шее красный камень. Что тут особенного? Но этот камень почему-то беспокоит тебя. Ты смутно чувствуешь, что с ним связано что-то нехорошее.

Ты вспоминаешь страшный ветер и летящих за вами вампиров. Ты действительно там был? И вампиры тоже были? И они еще там? Может быть, картина заманила Золтана и Кармиллу в те пространства, где бушуют ветры, а вас вернула в ваш мир? Ты хочешь верить, что так оно и есть.

Нина и ее тетя просыпаются, и вы все долго молча смотрите друг на друга. У каждого много вопросов, но лучше их не задавать. Забыть о них. Лучше думать, что все это было просто сном.

Сначала все идет хорошо. В стене достаточно много уступов и трещин, и ты влезаешь по ней без труда. Но чем выше, тем труднее и опаснее становится подъем. Уступы начинают обламываться у тебя под ногами. Камни, за которые ты цепляешься, крошатся под пальцами. Однако ты упорно продолжаешь взбираться.

Ты уже почти забрался на стену. Хватаешься за верхний камень. И вдруг тебя кто-то кусает. Рука горит, словно в огне. Еще и еще укус! Рука болит все сильнее, так что ты с трудом держишься за стену. Собрав последние силы, ты подтягиваешься и видишь на верху стены великое множество мерзких мохнатых черных пауков. Они бросаются на тебя.

Ты падаешь со стены. Для тебя это

— Ну вот, — говорит миссис Уэст, — теперь я чувствую, как кровь побежала по жилам — слава Богу, во мне еще осталась кровь. А то ведь я такое пережила, что вспомнить страшно. Поэтому я так рада видеть вас обоих! — Она поворачивается к профессору: — А вас я что-то не знаю.

— Я профессор Эмиль Гарц, — представляется он. — Занимаюсь изучением явлений, еще не получивших своего объяснения.

— Дядя Эндрю попросил профессора принять участие в экспедиции по изучению вампиров, — объясняешь ты.

— Ты, наверное, хочешь сказать, принять участие в бессмысленной затее.

— Лучше уж молчите! — говорит миссис Уэст. — В нашем поезде два вампира, и едут они как раз в этом самом вагоне. Они схватили меня в багажном вагоне и притащили сюда. Потом привязали к стулу, и у них еще хватило наглости представиться и похвастать своими чудовищными делами. Представляете?

— Если говорить честно, мадам, — нет.

Миссис Уэст продолжает свой рассказ:

— Их зовут граф Золтан и графиня Кармилла. Днем графиня спит здесь, — миссис Уэст показывает на гроб. — Они передвигаются в этом вагоне, останавливаясь на несколько дней то в одном городке, то в другом, — миссис Уэст переходит на зловещий шепот, — пока не напьются всласть человечьей крови. К тому времени, как жители города сообразят, что произошло, их уже и след простыл.