Прогрессивные матрицы (матрицы Ровена)

Второй подход к проблеме состоит в определении интеллекта как способности к невербальному рассуждению, как она измеряется Прогрессивными матрицами (тест Ровена). Это определение принято Макинтошем (Mackintosh, 1996), и этот тест, по широко распространенному мнению, – один из лучших тестов фактора g (общего интеллекта). Корт (Court; 1983), Макинтош (Mackintosh; 1996) и Дженсен (Jensen; 1998) утверждали, что различия между средними оценками мужчин и женщин по Прогрессивным матрицам нет и, следовательно, нет различия между мужчинами и женщинами в способности к рассуждению или в g. Вопреки этим утверждениям, метаанализ всех четырнадцати известных исследований у взрослых показал, что по Прогрессивным матрицам мужчины неизменно получают более высокий IQ, чем женщины, среднее различие составляет 5 баллов (Lynn, Irwing; 2004).

Третий подход к проблеме состоит в определении интеллекта как среднего из невербального рассуждения, вербального понимания и способности к визуализации, как это было предложено Густафсоном (Gustafsson; 1984). Собранные в тринадцати странах данные показывают, что при таком определении у взрослых средний IQ мужчин превышает IQ женщин на 4,9 балла (Lynn, 1999, с. 4).

Наиболее удовлетворительными представляются следующие подходы определения интеллекта: (1) последовать за Макинтошем (Mackintosh, 1996) и определить интеллект как способность к невербальному рассуждению, или (2) определить его как среднее IQ невербального рассуждения, вербального понимания и способности к визуализации. Эти два определения дают сходные результаты. При первом определении преимущество взрослых мужчин равно 5 баллам IQ (Lynn, Irwing; 2004), а при втором 4,9 баллам (Lynn; 1999).

Четвертый подход состоит в определении интеллекта как фактора g, измеренного батареей тестов, оценивающих все или большинство главных первичных способностей. Это определение было принято Дженсеном (Jensen; 1998, с. 538). Он представляет результаты пяти исследований. Они таковы: IQ мужчин выше на 5,49 балла по ASVAB (батарея тестов на пригодность к военной службе для 18–23-летних), на 0,18 балла в американской выборке стандартизации теста WAIS (25–34-летние) и на 2,83 балла в американской выборке стандартизации теста WISC-R (5–16-летние), в то время как женщины получили более высокую оценку IQ на 0,03 балла по BAS (Британские шкалы способностей 14–17-летних) и на 7,91 балла по GATB (батарея тестов общих способностей для 18-летних). На основании этих противоречивых результатов он заключает: «Половое различие в психометрическом g или вообще не существует, или же оно незначительно и его направленность неясна» (Jensen; 1998, с. 340). Вывод Дженсена не решает проблему, состоящую в том, что у мужчин мозг в среднем больше, чем у женщин, и однако же, согласно его анализу, они имеют одинаковый средний IQ. Дженсен полагает, что решение этой проблемы может состоять в том, что мужчины и женщины имеют одинаковое число нейронов, но у женщин они более плотно «упакованы» в меньшем мозге (с. 541). Исходя из фундаментальных биологических принципов, представляется невероятным, что половое различие такого рода могло развиться, и это было опровергнуто Пакенбергом и Гюндерсоном (Packenberg, Gunderson; 1997), определившими, что у мужчин больше нейронов, чем у женщин (22,8 миллиарда против 19,3 миллиарда), а различия в плотности нейронов в мозге мужчин и женщин нет.

В связи с заключением Дженсена об отсутствии половых различий в интеллекте возникает два вопроса. Во-первых, он не принимает во внимание свидетельства, представленные в моей статье 1994 г. (Lynn; 1994) и подтвержденные последующими работами (Colom, Lynn; 2004; Lynn, Irwing; 2004), о том, что преимущество мужчин отсутствует или минимально до возраста 16 лет, поэтому результаты теста WISC-R у 5–16-летних и Британских шкал способностей 14–17-летних учитывать не следует. Во-вторых, несоответствие между преимуществом мужчин в 5,49 балла IQ по тесту ASVAB и преимуществом женщин в 7,91 балла по GATB настолько велико, что это говорит о каких-то методических погрешностях. Проблема заключается в том, что природа g, оцененного с помощью батареи тестов, зависит от типа тестов в батарее. Преимущественно вербальный тест, такой как тест Векслера, дает вербальный g, по которому преимущество взрослых мужчин весьма невелико. Батарея GATB, по которой преимущество женщин в g составило 7,9 балла IQ, содержит ряд перцептивных и психомоторных тестов и, следовательно, дает перцептивно-психомоторный g. Женщины выполняют эти тесты лучше мужчин и, таким образом, по верному наблюдению Ниборга (Nyborg; 2003, с. 206), имеют более высокий g. Если изъять эти тесты и проанализировать данные тестов вербальных, числовых и пространственных способностей, преимущество женщин исчезает, как это было показано Дженсеном (Jensen; 1998, с. 543). Более свежие исследования, использующие этот метод, вновь дали противоречивые результаты. Колом и соавторы, проанализировав с помощью того же метода большую испанскую выборку (Colom et al., 2000) и испанскую выборку стандартизации теста WAIS-III (Colom et al., 2002), нашли, что половые различия в g были незначительны. Однако использовавший тот же метод Ниборг (Nyborg; 2003, с. 209) выявил преимущество взрослых мужчин в 5,55 баллов IQ, а Колом и Линн (Colom, Lynn; 2004) при анализе испанской выборки стандартизации теста DAT выявили среди 18-летних преимущество мужчин в 4,3 балла IQ. Очевидно, что половые различия, полученное этим методом, очень вариабельны. Причина этого в том, что различные тесты дают разные g.

Более высокий IQ мужчин может быть приписан большему мозгу. В трех исследованиях было показано, что средний размер мозга мужчин превышает размер мозга женщин (с поправкой на размер тела). Анкни выявил (при измерении в весовых единицах), что мозг мужчин больше приблизительно на 100 граммов (Ankney, 1992). Раштон (Rushton, 1992) обнаружил различие в объеме, равное 110 см 3, а Тэн и соавт. (Tan et al., 1999) выявили различие среди студентов колледжа в Турции в 91 см 3. Анкни выразил различие между мужчинами и женщинами в 0,78d (единицы стандартного отклонения). Корреляция размера мозга с интеллектом составляет 0,44 (с поправкой на надежность теста). Отсюда, предсказанное преимущество мужчин в интеллекте вследствие большего среднего размера мозга будет равно величине 0,78, умноженной на 0,44, что составляет 0,34d, или 5,1 балла IQ. Это, в пределах диапазона ошибки, возникающей вследствие использования различных тестов, ошибок измерения и различных определений интеллекта, следует считать тем же самым значением, что и фактическое мужское преимущество в 4,9 балла (Lynn, 1999), в 5,0 балла (Lynn, Irwing, 2004), в 5,49 балла (по ASVAB), в 5,55 балла (в датской выборке – Nyborg, 2003, с. 212) и в 4,3 балла (в испанской выборке – Colom, Lynn, 2004). Среднее значение четырех оценок равно 5,0 балла IQ, и это должно быть принято как наилучшая оценка преимущества взрослых мужчин. Это преимущество полностью объясняется большим размером мозга мужчин, как и можно было бы ожидать, потому что мужчины и женщины подвергаются одинаковым средовым воздействиям, вследствие чего различия между ними не могут быть объяснены средовыми факторами. С эволюционной точки зрения объяснение того, что средний интеллект у мужчин выше, состоит, вероятно, в том, что у большинства социальных видов животных самцы конкурируют друг с другом за самок, и в эволюции гоминидов интеллект стал играть существенную роль при достижении успеха в этом соревновании. Самки не конкурируют за самцов в подобной степени. Это должно было оказывать более сильное давление отбора в сторону увеличения интеллекта у мужчин, чем у женщин.

Следует полагать, что за развитие расовых различий в интеллекте ответственны два генетических процесса. Первый из них состоит в том, что между расами развились следующие различия в частотах аллелей высокого и низкого интеллекта: аллели высокого интеллекта больше распространены в расах с более высоким IQ и реже встречаются в расах с более низким IQ. Ранние люди, мигрировавшие из Африки и распространившиеся по всему миру, должны были нести аллели как высокого, так и низкого интеллекта, но те, кто колонизировал Азию и Европу, столкнулись с задачей выживания в течение холодной зимы, предъявлявшей повышенные требования к когнитивной сфере. Многие из несущих аллели низкого интеллекта должны были оказаться не способными выжить в течение холодных зим, и менее интеллектуальные индивиды и племена должны были вымирать, а выживали более интеллектуальные. Этот процесс должен был уменьшать частоту и, возможно, устранять аллели низкого интеллекта, увеличивая долю аллелей высокого интеллекта. Чем ниже зимние температуры, тем сильнее давление отбора в сторону элиминации индивидов с низким IQ, несущих аллели низкого интеллекта. Этот процесс объясняет некоторую связь между наиболее холодными зимними температурами, IQ и размером мозга, представленную в Таблице 16.2.

Параллельный генетический процесс должен был действовать в эволюции расовых различий в цвете кожи. Первые люди, эволюционировавшие в тропической Африке, как и народы, живущие там сегодня, должны были иметь черную или очень темную кожу в силу адаптивного преимущества темной кожи при ярком солнечном свете. Когда некоторые из этих ранних народов мигрировали в Северную Африку, Азию и Европу, у них вследствие мутаций должны были появиться аллели, обеспечивающие развитие более светлой кожи. Индивиды с такими мутациями должны были иметь преимущество в плане отбора, поскольку могли синтезировать витамин D под действием солнечного света, и в то же время они не страдали от заболевания раком кожи из-за чрезмерно яркого солнечного света в тропиках. В результате люди с более светлой кожей оставляли больше выживших потомков, так что в итоге аллели более светлого цвета кожи распространились в популяции и в конце концов заменили аллели темной кожи. Этот процесс произвел такой же широкий градиент цвета кожи, какой образовался в случае интеллекта. У арктических народов, аборигенов Восточной Азии и европейцев развилась наиболее бледная кожа, у аборигенов Южной Азии и Северной Африки, американских индейцев, аборигенов Юго-Восточной Азии и у аборигенов островов Тихого океана – менее светлая кожа, в то время как африканцы, бушмены и австралийские аборигены, подвергающиеся действию самого сильного солнечного излучения, сохранили самую темную кожу.

Второй генетический процесс, наличие которого было предположено Миллером (Miller; 1996, 2005), состоит в появлении нескольких новых аллелей высокого интеллекта вследствие мутаций у некоторых рас, эти аллели не появлялись у других рас и никогда не передавались каким-либо другим расам. Это предположение необходимо, чтобы объяснить некоторые из аномалий в общей связи между суровостью зимы и расовыми различиями в интеллекте. Общие правила заключаются в том, что новые мутантные аллели высокого интеллекта с наибольшей вероятностью могут появиться в больших популяциях и в популяциях, подвергающихся воздействию стресса. Наибольшая вероятность появления этих мутантных аллелей в больших популяциях объясняется тем, что мутация – случайное генетическое событие и, следовательно, оно более вероятно произойдет в многочисленных расах. Кроме того, в популяциях, подвергающихся стрессу, включая экстремальные температуры, также появляется больше мутаций (Plomin, DeFries, McClearn; 1990, с. 91). Действия этих двух правил имели результатом то, что мутации более высокого интеллекта с наибольшей вероятностью должны были появиться и, как можно полагать, появлялись чаще у аборигенов Южной Азии, живших большими популяциями и подвергавшихся холодовому стрессу, и особенно у многочисленных аборигенов Восточной Азии и европейцев, подвергавшихся предельному холодовому стрессу, чем у африканцев, живших большими популяциями, но не подвергавшихся экстремальному холодовому стрессу, а также у малочисленных австралийских аборигенов и бушменов, не подвергавшихся экстремальному холодовому стрессу. Арктические народы подвергались экстремальному холодовому стрессу, но их популяции были очень небольшими, так что появление у них мутаций более высокого интеллекта было маловероятным. Возможно также, что при возникновении новых мутантных аллелей высокого интеллекта у аборигенов Южной Азии, и особенно у аборигенов Восточной Азии и европейцев, действовал также механизм «направленной мутации». Концепция «направленной мутации» заключается в том, что мутация произойдет с большей вероятностью, если это будет выгодно для организма. Эта теория первоначально была выдвинута Кернсом, Овербахом и Миллером (Cairns, Overbaugh, Miller; 1988) и затем была поддержана рядом биологов (Lenski, Mittler; 1993). Более высокий интеллект был бы более полезен для аборигенов Южной Азии, и в особенности для аборигенов Восточной Азии и европейцев, чем для африканцев.