Мне удалось не проронить ни звука, но такое незначительное повреждение оказалось гораздо больнее, чем я себе представляла. Герцог оказался невозмутим, он указал глазами на меч и принялся выжидать. Я максимально медленно двинулась к нему, пытаясь судорожно сообразить как себя вести. Я видела, насколько быстры в серьезном бою д'рахмы, и сейчас аглар явно не выходил за пределы человеческих возможностей. Значит, в первую очередь нужно понять, как он двигается, а уж затем пытаться парировать.

Скрепя сердце, я сделала два выпада, получив в итоге новые порезы и необходимую информацию. Движения Астарта не были похожи на манеру боя д'рахмов, и именно в этом заключалась моя проблема. Сделав вид, будто собираюсь нанести рубящий удар, я не завершила замах и отступила назад, получив, наконец, возможность парировать ответный удар. Раздался звон столкнувшейся стали, и я не сумела сдержать ликующего возгласа. А зря. В следующее мгновение правое запястье опалила невыносимая боль, и полная дезориентация привела к очередному поражению.

– Видишь, ты даже думать начала, прежде чем делать. Правда замечательно?

Мне удалось прошипеть сквозь зубы злобное «чудесно». Тем временем, боль в запястье притупилась, но не прекратилась. Продолжать нападение в таком состоянии не имело смысла.

– Так не честно! Я не могу нанести удар в таком состоянии!

– Оставь честь рыцарям. Я не сделал ничего, что могло бы помешать тебе продолжить.

– Но мне больно!

– Что за детский лепет? Это ты скажешь человеку, который захочет тебя убить?

Пока я думала над ответом, аглар впервые напал сам. Меня настолько шокировал его напор, что тело, под властью инстинкта самосохранения, стало двигаться едва ли не само… и вполне успешно. Из головы мигом вылетели все мысли – не было больше попыток подгадать нужный момент или выбрать подходящий удар. Остались только желание остаться невредимой и неожиданная легкость во всем теле.

Кажется, Алем что-то громко крикнул, но со свободной руки уже слетела небольшая огненная сфера. Она встретилась с клинком Астарта и будто растворилась. Но мне было не до того, да и герцогу тоже. Мы оба вошли во вкус и уже не замечали того, что происходит вокруг.

Разумеется, глухая защита не уберегла меня от новых повреждений, но и это больше не имело значения. Аглар стал незаметно набирать скорость и силу удара, постепенно забывая с кем имеет дело. Остановил это безумие холодный голос Лардана:

– Астарт, остановись сейчас же.

Как ни странно, но это действительно отрезвило и меня, и герцога. Мы замерли, несколько мгновений не отводя друг от друга глаз. Вспоминая этот момент чуть позже, я удивлялась самой себе. Никогда прежде я не испытывала такой страсти, такого животного желания к кому-либо. И это после всех ранений и издевок со стороны аглара!

– Чем ты думаешь, герцог? Позволил себе увлечься, словно юнец!

– Я контролировал ситуацию настолько, насколько это было нужно.

Некромант посмотрел на меня: разгоряченную, покрытую кровоточащими порезами и бледную. Затем перевел взгляд обратно на герцога и менторским тоном произнес:

– Пусть так. Но в следующий раз, будь добр, внимательнее следи за тем, что делаешь. Она ведь человек, и к тому же женщина.

– Женщина или мужчина – неважно. Магесса должна уметь защитить себя, и я наглядно показал, что это в ее силах.

– Конечно, приятно, что все обо мне так своеобразно пекутся, но неплохо было бы обратиться к лекарю.

Астарт кивнул и приказал какому-то матросу проводить меня до врачевателя. Я с облегчением оперлась на услужливо подставленное плечо и позволила увести себя к каютам.

Лекарь если и удивился, то виду не подал. Он быстро обработал и перебинтовал порезы, дал выпить некой субстанции, весьма отвратительной на вкус и прописал постельный режим до завтра. Обнадежило только обещание, что к утру от всего этого безобразия даже шрамов не останется.

Все тот же аглар молча помог мне добраться до своей каюты, где уже ждали довольные на вид д'рахмы.

– И чего вы ухмыляетесь?

– Да так, приятно посмотреть на озадаченное выражение лица Астарта, – весело ответила Дарлема.

– Вам лишь бы поглумиться. И почему озадаченное-то?

– Ну как же, – не промедлил с ответом Алем. – Всевластный герцог, славящийся своей непоколебимостью и вдруг потерял над собой контроль. Надо сказать, тебе удалось невозможное.