Прежде чем постучать в ореховую дверь, Лардан замер, страшась узнать о том, что большинство родни давно умерло, что сестра за прошедшие годы, не тронувшие его мертвую плоть, состарилась до неузнаваемости. Сможет ли он признать в старухе десятилетнюю и улыбчивую Арайю?

Дверь распахнулась незамедлительно, стоило только не-мертвому едва коснуться её костяшками пальцев. Опасения оказались оправданными: перед Ларданом стояла пожилая женщина, с уставшим от тяжестей жизни лицом, которое покрывала печальная сеточка морщинок. Прилично одетая, ухоженная Арайя могла вызвать только жалость – так отчетливо за печатью старости виднелись былые энергия и красота. Она больше не улыбалась.

– Арайа…

– Давно не виделись, Лардан, – холодно произнесла женщина. – А ты совсем не изменился, как я посмотрю.

Не-мертвый кивнул сестре в знак запоздалого приветствия. В омертвевшей душе забрезжил огонек боли. За учтивыми фразами сестры прятались ужас и омерзение, которые та не смогла скрыть. Оставалось только удивляться, как она вообще решилась обратиться к добровольно отрекшемуся от семьи братцу, победившему смерть.

Арайя приказала молодой служанке Лиме принести чаю в гостиную, куда жестом пригласила брата.

– Кто-нибудь остался в живых, кроме тебя?

– Нет. Налая и его жену убили грабители два года назад. Сейчас со мной живет его единственный сын. Бедный мальчик, ему ведь всего десять…

– Понятно. А как ты устроилась?

Лицо женщины исказилось от безучастности, с которой Лардан отнесся к судьбе собственного брата и его сына. Ей понадобилась долгая минута, чтобы взять себя в руки и спокойно ответить:

– Как видишь, мне осталось только это место, но я не жалуюсь. Старшая дочь недавно вышла замуж за сына состоятельного купеческого дома, а младшая… – Арайа помедлила. – поступила в академию магии. На факультет некромантии, – в её голосе промелькнула невыносимая горечь. – Пропади пропадом эта треклятая магия! Впрочем, чего это я? Ничего уже не изменить… Зато сын смог порадовать и меня, и мужа. Совсем недавно он стал самым молодым офицером в полку!

Женщина приосанилась, явно гордясь единственным сыном. Тем не менее, Лардан мягко намекнул, что приехал не за тем, чтобы убедиться в благополучии ее семьи.

– Арайа, зачем ты позвала меня? Насколько я понял, у тебя возникли некие… затруднения.

– Я расскажу. Но для начала, я все никак не решалась, но раз ты все равно здесь… – речь Арайи стала несколько сумбурной. – Словом, мать единственная из всех нас, кто действительно смог тебя простить. Перед смертью она просила передать тебе одну вещь… да все никак не представлялось случая.

Женщина аккуратно достала небольшую резную шкатулку и протянула ее брату. Он ни капли не колеблясь принял дар и тут же его открыл. Под крышкой скрывался простой браслет, украшенный гербом его семьи, выполненный из черненного серебра. Что-то настораживало Лардана, поэтому он бережно закрыл шкатулку и устремил на сестру вопросительный взгляд.

– И ты даже не наденешь? – лицо Арайи исказила злоба. – Убирайся из моего дома! Я совершила ошибку, позвав на помощь человека, который даже не может с уважением отнестись к предсмертному дару собственной матери!

Не-мертвый засомневался. С одной стороны, браслет выглядел подозрительно, а с другой – он не мог оставить свою старую и глупую сестру в беде. Последний довод перевесил, и он вынужденно защелкнул на запястье безделушку. Вот только украшение оказалось с подвохом. Оно было сделано из доррия. Покрытого черненным серебром доррия.

– Как глупо…

– Прости, Лардан, – голос Арайи был лишен эмоций. – Но ты давно перестал быть для меня семьей. С тех самых пор, как отрекся от нас. Поэтому я хочу, чтобы ты знал – я ничуть не сожалею и не колеблюсь.

В следующий миг не-мертвый почувствовал, что не может даже пальцем шевельнуть, а глаза начинает застилать тьма. Этот удар в спину со стороны единственной сестры стал для Лардана настолько болезненным, что он даже не сразу сообразил, кому принадлежит смутно знакомый женский голос:

– Арайа, вы нам очень помогли! Приносим свои благодарности и, разумеется, условленную плату.

Тяжело звякнули монеты, перекочевавшие из одних рук в другие. Надо сказать, Арайя продала своего брата за бесценок.

– А мрачновато здесь, не находишь?

– Город преступников, – пожал плечами Шерахт. – Естественно, что его жителям перепадает меньше всего. Куда желаешь пойти?

– А куда обычно ходят в подобных случаях? Полагаю, что в таверну.

– И почему люди стремятся первым делом туда? – обреченно вздохнул аглар. – Но, так как Аранаж – город человеческий, твое предположение не лишено смысла. Тем более, сегодня командуешь ты, а я просто пытаюсь сделать так, чтобы не пришлось везти Астарту труп.