– Не-мертвый покинул замок, – удивленно произнес Шерахт. – Ты не знала?

– Нет, – ошарашено ответила я. – Но куда он отправился в такое время? Почему ничего не сказал мне?

– Полагаю, чтобы не беспокоить по пустякам. Астарту он намекнул, что хочет посетить места своей молодости. Если я правильно понимаю, то тебе каким-то образом удалось натолкнуть его на определенные мысли, вот и поддался ностальгии. Не думаю, что за него нужно беспокоиться. Лардан не ребенок.

Шерахт говорил складно, но я все равно не могла отделаться от неприятного ощущения беспокойства. Впрочем, мне все равно не удалось бы ничего сделать в данной ситуации, поэтому оставалось только подхватить давно собранную сумку и проследовать за агларом.

Дистры довольно быстро домчались до знакомого Раштарского стационарного телепорта. Герцог расщедрился и избавил нас от долгого морского пути. К тому же, такое средство передвижения было строго конфиденциальным, а посему мы могли миновать границу не вызвав подозрений, как путешественники прибывшие из враждебного герцогства.

С другой стороны телепорта перед нами предстал весьма унылый вид лесостепной зоны, пребывающей в крайнем упадке. Недалеко виднелся широкий, но до пугающего пустой тракт.

Как только мы ступили на землю, будто из-под земли, выросли патрульные маги, завалившие Шерахта кучей вопросов. На меня, благовоспитанно опустившую глаза долу, согласно подробным инструкциям аглара, обратили не больше внимания, чем на пустое место. Так и хотелось восстать против столь вопиющего неуважения, но привлекать внимание было бы глупо, особенно из подобных побуждений. В конце концов моему сопровождающему выдали некий знак и нас отпустили на все четыре стороны.

Стоило отъехать от погранпоста на приличное расстояние, и я не выдержала:

– Нет, ну до чего же раздражают! Меня будто бы там вообще не стояло!

– А ты бы предпочла со всей помпезностью представиться? Уверяю, повышенный интерес был бы обеспечен.

– Ты же знаешь, что я просто ворчу. Лучше скажи, куда мы направляемся?

– В Аранаж.

– Мерзкое названьице, однако.

– Как и само местечко. На древнем языке д'рахмов значит «предавший». Символично, должен признать. В лучшие годы Аранаж был оплотом преступности, в нынешние – повстанческого движения. Пару раз здесь вспыхивали восстания, но Совет хорошо позаботился о насиженном месте и бунты подавили без особых усилий.

– Как это так? Подожди… неужели они вышли против Совета без магической поддержки?

– Разумеется. Детей с магическим даром забирает академия, обучает и промывает мозги по совместительству. К концу учебы юные дарования становятся либо фанатиками, либо трупами. Привлечь кого-то со стороны – гиблое дело, никто не хочет вмешиваться. Валария была единственной.

– Одно остается не совсем понятным. Раз они так сильны, то почему все пришло в такой упадок? Подобные режимы, как правило, хороши тем, что железной рукой держат порядок в стране.

– Поверь, не одна ты задумывалась об этом. Все было как ты сказала… до определенного момента. После гибели Валарии, казалось бы, дела магов должны были пойти в гору, но все произошло прямо наоборот. Астарт предполагал, что Совет никогда не действовал самостоятельно, а когда сыграл свою роль, избавившись от скользящей, остался один на один с разгневанным народом.

– Почему же недовольные не уезжают из страны?

– Знаешь, – Шерахт хохотнул. – Иногда ты просто поражаешь своей наивной непосредственностью. Видела, какой здесь контрольно-пропускной пункт? Вроде и можно уехать, да только номинально, а на деле тебя завернут на ближайшем погранпосте. Еще и припомнят попытку поползновения при случае.

Я осмотрелась вокруг и приуныла. Каково жить в этом кошмаре и не иметь возможности вырваться? Молиться, чтобы ребенок родился без дара и расставаться с ним навсегда, если боги не ответили на самые страстные мольбы? Бояться не пережить следующую бурю из-за соседа, который еще вчера заходил одолжить соли? Да и перечислишь ли все сомнительные прелести власти Совета?

Вскоре показались серые и массивные стены Аранажа. Город стоил своего названия: большой, грозный, грязный и непокорный. Протест редко носит благородное лицо.

Лардан пребывал в подобии смятения, он уже и забыл, что значит удивляться и мучиться сомнениями. Но внезапное сообщение, настигшее не-мертвого в замке герцога, заставило бы его подняться из могилы вновь, коли понадобится. Ведь он не получал вестей от семьи еще с тех самых пор, как стал на путь некромантии.

Небольшой дом, доставшийся сестре Лардана вместо разоренного во время войны поместья, так и светился бережной заботой хозяйки. Любой, кто проходил мимо, мог сказать, что это место горячо любимо владельцами, хотя и выглядит скромно.