— Быстрее! — потребовал Толик. — Макс, не думай ни о чем, просто каблуком по пальцам ударь!

И Максим сделал, что требовалось. Хватило одного удара: повиснув на левой руке, Кунгур тут же сорвался и, безвольным мешком пролетев мимо шагнувшего на другую сторону лестницы майора, шлепнулся на асфальт. К нему тут же кинулись зомбаки, до этого терзавшие труп лысого, стали с рычанием рвать мясо, завязалась свалка.

— Не стой! — приказал Белоглазов. — Лезь, Максим, а вниз просто не смотри!

Но, добравшись до площадки, Максим все же посмотрел. И именно в этот момент Кунгур «обернулся». Он, разрываемый буквально на части множеством клыков, ожил и испустил длинный вопль боли и ярости. У него еще хватило сил сбросить с себя половину зомбаков, даже подняться и оторвать зубами ухо одной из женщин, но его тут же повалили снова. Все время, что Максим лез к крыше, Кунгур продолжал кричать. И даже когда замолчал, крик все еще отзывался эхом в его ушах.

— Ты не парься! — Толик озабоченно заглянул ему в глаза. — Я тоже Кунгура уважал, но он на лестнице помер, не внизу. Внизу зомбаки своего порвали, а не нашего.

— Я понимаю.

Так их осталось четверо, и четверо же встречали их на крыше. Помимо Рыжего, в их группе было двое парней и девушка. Руководил командой Иван, рослый и спортивный молодой человек в дорогой, как показалось Максиму, одежде. Впрочем, какое теперь это имело значение? Пчелка, девушка с короткой косичкой, одетая в спортивный костюм, оказалась его подругой. Им повезло: оба в момент катастрофы находились в Химках, в гостях у друзей, и оба уцелели. На джипе Ивана, который теперь стоял внизу, с другой стороны школы, они сумели доехать до Тушино, по дороге прихватив выбежавшего к дороге на шум Рыжего. Пшено нашелся уже тут, этот рыхлый парень кличку получил по фамилии — Пшенов.

— Я учился в этой школе, вот сразу ее и посоветовал. На окнах внизу решетки, а дверь мы хорошенько подперли, — пояснил Пшено. — Пожарные лестницы высоко, им не забраться, но на всякий случай три костра приготовили — у лестниц и у выхода на крышу. Дождя вроде не должно быть… Переночуем.

— Будет дождь — уйдем на чердак и огневой заслон поставим, — уточнил Иван. — Дров вон сколько наломали из мебели! А с вашим оружием, когда будет нужно, легко зачистим крышу.

— Вероятно, — кивнул майор. — Но лучше бы нам избежать столкновений. Люди устали, да и патронов не безграничное количество. Я вижу, вы ужинать собрались?

— Угощайтесь! — радушно позвала всех Пчелка. — Вы кусочек хлеба вот так на два шампура насадите тихонечко и сверху сыр положите, чтобы расплавился. И сосиски есть, копченые! Мутанты, наверное, сквозь упаковку их запаха не чувствуют. Но мы их вчера нашли, а холодильника нет, так что лучше прожарьте как следует!

Переглянувшись, бойцы уселись к костру. Пчелка продолжала рассказывать, как лучше приготовить нехитрую снедь и что посуды у них, к сожалению нет, а то бы она сварила суп из лапши, но ее никто не слушал. Вдоволь напившись из пластиковых бутылок, все накинулись на еду.

— Что у вас за машина?

— Джип, «Wrangler». Правда, я его так переделал, что и производитель не сразу узнает! — довольно засмеялся Иван. — В общем-то, машина — зверь, и проходимость что надо. Верха нет, нравилось мне ветер чувствовать. Но, оказалось, оно и к лучшему.

— Почему?

— Закрытый салон только мешает! — решительно заявил Иван. — Все равно они окна вышибают и лезут, я видел, как это бывает. А те, кого в машине зажали, толком развернуться не могут, не то что убежать. А у нас просто: Пчелка за рулем, а я сзади с битой. Кто сунется — по башке тут же! И ничего, вдвоем справлялись, главное — не останавливаться. А с нашей проходимостью это не большая проблема.

— Может и так… — Майор подумал, что джип защищать от зомбаков было бы куда удобнее, чем просторный кузов МАЗа. Но тогда пришлось бы оставить много груза. Того самого, который все равно погиб в огне. — Вы не беспокоитесь за машину?

— Нет, а что ей сделается? Ключи я, конечно, забрал по старой памяти — вдруг кто-то вроде нас покататься захочет. А вот сигнализацию не включаю, чтобы не шуметь. Мутантам автомашины не интересны, их же нельзя есть! Вот когда там люди — другое дело.

Белоглазов надкусил бутерброд с расплавленным на огне сыром. Челюсти сводило от наслаждения.

— Почему вы их мутантами называете?

— А кто ж они? — удивился Иван. — Их организм мутировал, вон как носятся. Жрут все подряд… Нет, зомби — это неправильно. Зомби сначала умирают, потом оживают.