Между тем за месяц перед тем, т. е. 18 января, английское правительство сообщило о своих намерениях французскому правительству и заявило при этом, что якобы для сохранения полного секрета не уведомило об этом русское правительство. Однако наш посол в Париже Извольский, имевший связи во французском министерстве иностранных дел, узнал в начале февраля о том, что союзники замышляют какую-то операцию против Дарданелл, и сообщил об этом нашему правительству.

Наше правительство было этим чрезвычайно озабочено и, опасаясь со стороны англичан военно-политического маневра, направленного против нас, указало, лишь только стало об этом определенно известно, Верховному Главнокомандующему предпринять операцию в целях захвата Босфора.

В связи с этим командующему Черноморским флотом были даны соответствующие директивы, а в течение февраля месяца был сосредоточен в Одессе десантный отряд в составе трех дивизий из отборных войск Кавказской армии.

Но тут-то и оказалось, что, за отсутствием надлежащей подготовки в мирное время, мы не располагали для десантной операции такого размера почти никакими десантными средствами, а также подготовленными к перевозке войск транспортными судами.

На скорую руку можно было бы в течение одного или полутора месяцев подготовить транспортные и десантные средства для одной бригады с небольшой артиллерией, но генерал-квартирмейстер Ставки считал десантную операцию с такими средствами слишком рискованной и даже авантюристической, и она не была предпринята.

Между тем вследствие обнаружившейся в начале весны массовой переброски на наш фронт германских войск с французского фронта войска десантного отряда были постепенно отправлены на наш Юго-Западный фронт и десантный отряд расформировался.

Нашей неподготовленностью к выполнению Босфорской операции был этой операции нанесен в глазах нашего сухопутного командования тяжелый удар, явившийся следствием непредусмотрительности правительства в деле нашей подготовки к войне.

Пришлось теперь исправлять эту роковую ошибку и в самый разгар войны произвести в срочном порядке надлежащую подготовку Босфорской операции.

Немедленно приступили к организации в Одессе транспортной флотилии и к срочному ремонту пароходов; во главе этого дела был поставлен адмирал А.А. Хоменко, кипучая энергия которого и исключительные организаторские способности поистине творили чудеса; вместе с тем в срочном порядке разворачивались ремонтные средства Одесского порта, и вся организация этого порта приспособлялась для базирования транспортной флотилии, насчитывавшей свыше 100 судов; одновременно с сим на Николаевском судостроительном заводе было заказано 30 мелкосидящих судов и большое количество десантных ботов для производства высадки десанта; в Одессе сосредоточивались запасы и формировался личный состав транспортной флотилии; в штабе Черноморского флота разрабатывался, в согласии с морским управлением Штаба Верховного Главнокомандующего, подробный план Босфорской операции и составлялись инструкции для производства десанта.

Однако, несмотря на исключительную энергию, проявленную при проведении в жизнь всех этих мероприятий, мы лишь к весне 1916 г. смогли подготовить все необходимые средства для десантной операции значительного размера.

В связи с этим небезынтересно здесь отметить вероломство англичан по отношению к нам: хорошо, конечно, зная нашу неподготовленность к десантным операциям и сообщив нам о Дарданелльской операции лишь накануне, они на следующий день после ее начала дали нам знать, что ожидают появления нашего Черноморского флота у Константинополя ОДНОВРЕМЕННО с ними, легкомысленно рассчитывая самим прорваться к нему через 2–3 дня!

Некоторые выводы Дарданелльской операции весьма поучительны для оценки выполнимости нами Босфорской операции.

Дарданеллы, вообще говоря, были значительно сильнее укреплены, чем Босфор, и за восемь месяцев, истекших после начала войны, немцы привели оборону пролива в надлежащий порядок; кроме того, военно-географическая обстановка, т. е. конфигурация берегов, течение и солнечное освещение, были для прорывавшегося флота значительно менее благоприятны, нежели в Босфоре.

Если при таких условиях англичане едва не прорвались через Дарданеллы, с потерями, не превышающими 20 %, и то только вследствие нерешительности командования в критическую минуту, то не подлежит сомнению, что наш Черноморский флот мог бы в самом начале войны, когда относительно слабые Босфорские укрепления были совершенно запущены, прорваться к Константинополю.

Десант англичан у Дарданелл 25 апреля показал, что, даже при отсутствии внезапности, высадка войск на берег, занятый противником и тщательно подготовленный к обороне, вполне выполнима; причем высадившиеся английские войска не были отборны и не располагали обилием специальных десантных средств.

Заслуживает также особого внимания, что 24 апреля с целью демонстрации на также занятый турками, — но несколько слабее — азиатский берег пролива была высажена одна, правда отборная, французская бригада, которая через сутки без особых потерь была посажена обратно на суда.

Это должно было бы послужить поучительным примером для решения в будущем вопроса о нашей высадке у Босфора, что, как мы увидим во второй части настоящих воспоминаний, к сожалению, не случилось.

Но вместе с тем невозможно отказаться от мысли, что после полного разгрома нами на Кавказе турецкой армии, и когда все силы и внимание турок были привлечены к Дарданеллам, мы, может быть, даже лишь с одной отборной бригадой могли бы облегчить нашему флоту в начале войны прорыв через Босфор, где военно-географическая обстановка для сего была более благоприятна, нежели в Дарданеллах.