В половине десятого Паша покинул зал.

Вечером этого же дня он шел полутемным и на удивление безжизненным для этого времени суток коридором. Шел мимо больших и малых гостиных, но ни из одной из них не доносились ни звуки музыки, ни приглушенный портьерами женский смех. Замок был в трауре.

Однако Розовая гостиная не была пуста. Паша едва успел миновать ее, как в дверном проеме появилась женская фигура.

— Павел, — прошептала Бирюза чуть слышно, — пойдемте, надо поговорить.

Он пошел за ней, ожидая увидеть заполненную людьми гостиную, но там кроме Бирюзы было всего два человека. В мягком кресле, вытянув ноги в пыльных сапогах и положив их на изящный наборный столик, сидел Авантюрин. Чуть дальше у камина виднелась нескладная фигура старого Кремня. Он поправлял и без того идеально сложенные бревна и что-то бормотал.

Бирюза перехватила изумленный пашин взгляд и сказала совсем тихо:

— Ему бесполезно говорить, что огонь сегодня никому не нужен. Он все равно обойдет все камины, которые привык обходить каждый вечер. Но не беспокойся, старик нам не помешает, — и Бирюза тихонько подтолкнула его к креслу рядом с креслом Авантюрина. Тот лениво убрал ноги со стола и наклонился к пашиному лицу, обдав его табачным перегаром:

— Вам понятно, что произошло с вами вчера?

— Нет, непонятно, — ответил Паша, пытаясь унять сердцебиение.

Авантюрин встал и принялся ходить за спинкой своего кресла.

— Вы, наверное, знаете, что Малахита в королевстве не рождалось со времен Великого Малахита. Он был первым и последним.

— Да, я слышал об этом. Что-то.

— В таком случае Вы можете представить, какое впечатление на дворян произвело то, что произошло вчера?

— Честно говоря, я не понял, что произошло.

Авантюрин и Бирюза переглянулись.

— Так это с Вами впервые? — наклонившись к Паше и испытующе глядя на него, спросила Бирюза.

— Да, впервые, — Паша выдержал этот взгляд.

— Вообще это выдало в Вас Камня со значительными, если не с уникальными, природными данными. Малахит, да еще такой силы — под влиянием момента большинство дворян готовы были признать в Вас законного наследника Малахита Великого.

Паша выглядел испуганным. Ему казалось, что он невольно сделал что-то очень плохое, и он не мог справиться с этим ужасным ощущением.

— Это может и не значить ничего, — продолжала Бирюза. — Но, видите ли, есть легенда, которая говорит, что у Малахита были не только сын и дочь. Рассказывают, что был еще и старший наследник. Пока род был непрерывен, легенда так и оставалась легендой. Но сейчас время смутное…

— Куда же делся этот наследник?

— Легенда говорит, что он скрылся в Малышневке. А о том, что происходит в Малышневке, не знает никто. Может быть, он и поныне там, а может быть, и нет.

— Там только совсем крохотные малыши и Пират, который ничего не умеет.

— Откуда вы… Ах да, вы же были в Малышневке! — взволновано произнесла Бирюза. Авантюрин подался вперед.

— Ну да. Пират сказал, что большинство мальчишек ушли оттуда несколько сот лет назад.

— Ушли? Куда ушли?

— Видимо, к нам. В наш мир. Через Столб Живой Жизни.

— То есть, теоретически есть вероятность, что вы можете быть потомком Малахита? — заговорил Авантюрин.

— Тихо ты! — одернула его Бирюза.

— Конечно, может быть что угодно, — осторожно ответил Авантюрину Паша. — Но какое это может иметь значение? Я не претендую на престол. — Его уже раздражал этот бессмысленный разговор.

— А может быть, есть смысл претендовать? — спросила Бирюза мягко, будто у душевнобольного.

— Собственно, об этом мы и хотели говорить с Вами, — поддержал ее Авантюрин.

— Но почему? Зачем? Неужели мало претендентов?

— В том-то и дело, что претендентов много. Но все не те.

— Как не те? Как же принцы? А потом Обсидиан, я так понимаю, что он тоже имеет отношение к малахитовому роду?

— Обсидиан-то имеет, но уж очень отдаленное и его претензии на престол могут быть легко оспорены.

— А принцы?

— Принцы? Дело в том, что они действительно продолжают род Малахита, но только по женской линии, от дочери правителя.

— Ну и что? Линия-то прямая.

— Но принцы слишком щепетильны! Престол ни разу в истории королевства не передавался наследникам по женской линии. И вот когда умер Смарагд, а принцы-наследники бежали, Александрит и Аквамарин отказались от претензий на престол, говоря, что в противном случае дворяне разобьются на два лагеря — согласных и не согласных, начнут интриговать — в общем, они испугались смуты… И я боюсь, что сейчас история повторится вновь. А если трон не займет ни один из них, я даже не рискну предположить, кто заявит на него свои права.